Поверьте, друзья мои, это особый аромат. Наш запах много интенсивнее, чем у любого другого существа, потому что изначально он призван был сигнализировать присутствие. Это свойство пота ящеров происходит из правремен, когда мы были самыми опасными существами на планете и когда запах нашего пота должен был внушить жертве парализующий страх. Если другие существа в моменты опасности принимают защитную окраску или пугающий облик, то мы, драконгорцы, начинаем вонять, как компостная куча на августовской жаре. А в данных обстоятельствах это было все равно что звонить в пожарные колокола или ударить в гонг, — конечно же, я привлек к себе внимание великана.

Издав довольный свист, колосс направил на меня все чувствительные хоботки. Он меня засек! Его мембраны резко заколыхались и стали издавать зловещее чавканье. Гора плоти двинулась с места — прямо на меня.

Я сделал именно то, что сделал бы, если бы на меня налетело цунами, а именно: совершенно ничего. Нет смысла бежать от стихии, к тому же я все равно не смог бы шевельнуться. Монстр пару раз колыхнулся, затрубил в несколько хоботов разом и застыл прямо передо мной. Три нароста обхватили меня и подняли в воздух, затем от хоботка к хоботку передавали все выше и выше, пока я не достиг одной из мембран на «вершине» колосса. Я был все еще словно парализован и крепко сжимал в руке факел, который сейчас заливал верхний конец великана призрачным голубым светом. Два хобота притянули меня к самой мембране, которая теперь вспучилась. Из ее многочисленных отверстий на меня повеяло теплым воздухом, запах которого был настолько гнилостным, о мои верные друзья, что мне просто ничего больше не оставалось, кроме как лишиться чувств.

Зоопарк великана

Когда я пришел себя, я обнаружил, что лежу на дне стеклянной бутыли. Горлышко виднелось приблизительно на высоте дымовой трубы средних размеров дома, и, учитывая гладкие стены, добраться до отверстия было совершенно немыслимо. Через стекло я увидел, что бутыль стоит на сравнительно высокой полке в четырехугольном помещении, по остальным стенам которого тоже тянулись стеллажи. Там теснились гигантские книги и по меньшей мере сотня других бутылей. Еще я разглядел диковинные металлические инструменты, назначение которых осталось для меня загадкой.

Мой факел лежал на полке напротив и заливал помещение тускло-голубым светом. По всей видимости, великан поймал меня для изучения. Но больше всего меня испугал не плен, а заключенные в других бутылях. Это были существа самого отвратительного толка, сплошь твари катакомб, об одних я читал, с другими сталкивался вживе. В одной бутыли сидел сфинхххх, в другой золотая тысяченожка с мощными клешнями. В сосуде непосредственно рядом со мной — лорнетный ухощип размером с лошадь. На полке напротив царапал когтями стекло плененный гарпир. Еще я увидел зеленочешуйчатого туннельного питона невероятной длины, пернатого катакомбного кузнечика и огромную саблезубую крысу с красным мехом и черными глазами. Летучего волка с крыльями под два метра в размахе. Хрустального скорпиона.

Короче говоря, в этом помещении содержались представители всех опасных тварей катакомб, и успокаивало меня лишь то, что они тоже узники. То и дело раздавались стуки и скрежет — кто-то из пленников пытался выбраться из своей стеклянной тюрьмы и сползал по гладким стенам. Некоторые бутыли были открыты, горлышки других забраны решетками, так как их узники имели присоски или крылья, с помощью которых могли бы улизнуть. Воистину диковинный зоопарк! Теперь я понял, что имел в виду Гомунколосс, называя великана ученым.

Издалека донеслись свирельные и трубные звуки.