— Утешься, дитя! — сказал Эбергард, протягивая руку плачущей девочке.— Мы оба желаем тебе добра! Неужели любящая тебя тетя Шарлотта отпустила бы тебя, не будь на то очень серьезной причины? Твоя мать призывает тебя к себе!

— Да, вы правы,— с трудом совладав со слезами, проговорила Жозефина.— Я исполню ваше приказание, благородный господин.

— Не называй меня так, это звучит слишком казенно,— с улыбкой сказал Эбергард.

— Жозефина, а ведь господин Эбергард — твой дедушка! — заметила Шарлотта.— Но лучше будет, если ты станешь называть его «дядя Эбергард». А теперь я тебя укутаю, чтобы ты не простудилась, и уложу твой ящик с красками и твои книги. А картинки можно оставить себе?

Жозефина утвердительно кивнула, новый приступ слез помешал ей говорить.

Душа ее разрывалась на две половины. Ей хотелось видеть свою настоящую, родную мать, ее влекло к ней новое сильное чувство, которого она еще никогда не испытывала.

С другой стороны, она очень любила Шарлотту, сильно и глубоко была к ней привязана, и вот теперь, через несколько минут, они должны навеки расстаться.

Эбергард мысленно уже дал себе слово никогда больше не встречаться с принцессой, чтобы не искушать ее и себя.

Шарлотте было тяжелее всех: ей предстояло расстаться и с Эбергардом, и с Жозефиной.

Но она научилась отказывать себе во всем; в утешение ей осталось сознание того, что Маргарита наконец обретет дочь, а Жозефина — настоящую мать.

С какой заботой укутала она девочку, с каким старанием укладывала ее вещи! Потом еще раз обняла Жозефину, горячо поцеловала, перекрестила и попросила не забывать ее и любить.

Эбергард простился с великодушной женщиной, и они вышли из здания монастыря. Князь взял девочку на руки, чтобы она не простудилась, ступая по расчищенной от снега дорожке.

Знал бы он, что всего лишь несколько месяцев назад Жозефина ходила по снегу босиком и в рубище!…

Шарлотта проводила их до ворот и в последний раз простилась с ними. На глазах Жозефины снова показались слезы. Эбергард усадил ее в экипаж.

Слуга затворил дверцы кареты, сел на козлы. Лошади тронули и вскачь понеслись по направлению к столице.

К вечеру они были в Берлине. Карета остановилась перед дворцом князя Монте-Веро на Марштальской улице.

Жозефину ожидала здесь улыбчивая горничная и уютная комната.

До отъезда в Париж Эбергард намеревался навестить своего друга Ульриха, с которым он сдружился, не зная еще, какими тесными узами соединит их природа.

Ульрих, когда-то сильный и на вид здоровый мужчина, стал последнее время хворать и поехал на юг, чтобы провести там зиму.

Доктор Вильгельми, разысканный Эбергардом, рассказал ему, что болезнь легких, которая в последние годы заметно обострилась, по всей вероятности, сведет Ульриха в могилу. Это известие очень опечалило князя, приехавшего с надеждой увезти с собой своего друга.

Настал день отъезда.

Эбергард уже переоделся в дорожное платье, экипаж, который должен был отвезти его, Жозефину и прислугу на вокзал, уже стоял у ворот, как вдруг подъехала карета принца Вольдемара…

Неужели, несмотря на просьбу князя и принятые меры предосторожности он все-таки узнал то, что должно было быть навеки от него сокрыто?

Каким образом напал он на след?

Князь Монте-Веро не желал видеть Вольдемара.

Хотя он и был глубоко тронут рассказом Маргариты о своей жизни и признаниями в любви к принцу, он не мог заставить себя встретиться с человеком, который так ужасно согрешил против горячо любимой им дочери.

Его прием вряд ли обрадовал бы Вольдемара.

Князь Монте-Веро не принял принца Вольдемара.

Вскоре отъезжающие уже сидели в вагоне поезда. Впереди был Париж, где в особняке на улице Риволи томилась ожиданием Маргарита.