Поездка дала им много времени, чтобы заточить свои навыки карточных игр, и то же самое принужденное заключение дало смертельный удар любому вялому страху, который, возможно, чувствовала Яна о настоящих интересах Виктора Каша. Это также дало Каша и Зилвицкому много времени, чтобы опросить Доктора Симойнса, физика Мезы, который дезертировал от Уравнителей Мезы. Ну, хотя понятие «много времени», вероятно, было бы слишком сильно сказано. У них было достаточно времени, но для того чтобы должным образом разработать представленные Симойнсом сокровища могли уйти, и это было, откровенно говоря, задача, которая требовала кого-то с намного большим количеством знанием физики, чем Зилвицкий обладал.

Достаточно было явлено ответов Симойнса и из невыносимо дразнящих фрагментов, которые были предложены Джеком Макбрайдом, офицером охраны Мезы, который спроектировал отступничество Симойнса, чтобы сообщить им, что все и, возможно, особенно, что лучшие и спецслужбы галактики всегда знали о Мезе было Ложью. Та информация должна стать особенно противным шоком для разведки Беовульфа, подумал Зилвицкий, но Беовульф едва ли станет одним в своей реакции. И несмотря на то, что им удавалось соединить вместе все больше частей мозаики, обнаруженной ими, никто не знал, сколько их всего вряд ли кто-либо мог сказать, отчего ползущее продвижение к дому становилось еще более тягостным.

Были моменты — и довольно много — когда Зивицкий неистово желал, чтобы они направились напрямую к Терминалу Рыси Мантикорской Туннельной Сети, вместо этого. К сожалению, их уклончивое направление движения было более или менее выбрано ими первоначально, и, пришлось бы затратить еще больше времени, чтобы вернуться к Рыси чем продолжать движение к Сью-Танг. И также был достаточно деликатный вопрос, если быть точнее, что произойдет с Виктором Каша, если они внезапно объявятся в Двойной Системе Мантикоры, особенно после прямого нападения Хевена на вышеупомянутую звездную систему, информация о которой достигли новостных каналов Мезы только через два с лишним стандартных месяца после их поспешного отъезда. Это казалось маловероятным, что один из главных агентов Хевена будет принят с распростертыми объятьями и выражениями любящего приветствия по меньшей мере.

В этом отношении, оставался щекотливым вопрос о том, в чьей юрисдикции было принятие решений по Симойнсу (и бесценному источнику разведанных, что он представлял). Их операция совместно спонсировалось Королевством Факела, Республикой Хевен (в независимости от того, знал ли кто-либо в Новом Париже об этом, или же нет), Одюбон Баллрум, Беовульфский Биологический Корпус Надзора и эревонские контакты Виктора Каша. Не было абсолютно никакой причастности мантикорских должностных лиц, хотя вклад Принцессы Руфь Винтон уж точно не был незначащим. Офицально она представляла собой начальника разведки Факела, однако, неофициально — члена правящего дома Звездной Империи Мантикора.

Однако, по размышлении здравом, Антон приходил к выводу, что возможности напрямую направиться на Мантикору никогда и не было. Именно поэтому ими и был выбран Хайнувель, как находящийся на прямом пути к Факелу. Это была самая близкая безопасная гавань, учитывая доступные туннельные связи, и они надеялись обнаружить одно из замаскированных десантно-диверсионных судов Беофульфа в системе, чтобы использовать его в качестве посыльного, когда они доберутся до туда. Однако, они были разочарованы в этом отношении, однако; когда они прибыли, единственным судном на станции был эревонский корабль «Кустис», строительное судно, которое только закончило преобразование Станции Пармали в надлежащую базу для операций коммандос Беовульфа и Баллрум против межзвездной торговли в генетическими рабами.

Ремонт Артлета и Зилвицкого не дотягивал до отличного, и «Хали Саул» прихромал в Хайнувель на том, что было, очевидно, последними ногами его гипер генератора. Капитан «Кустиса» был оторван от мира в течение двух или трех месяцев, пока его строительные команды работали над Станцией Пармали, но он был в состоянии подтвердить, насколько далеко зашли активные боевые действия между Хевеном и Мантикорой, пауза взаимного истощения наступила после Битвы за Мантикору.