– Не пойму, о чем ты говоришь. Хозяева. Загрузка информации. Хотя стоп! Я, кажется, догадался. Ты киборг, да? С виду как человек, а вместо мозга у тебя компьютер?

– Вместо мозга у меня мозг. Я не киборг. Я антропоксен.

47

Что бы ни делал майор Вадим Богатырев этой ночью, он все время помнил о сестре.

С того момента, когда контрразведчик в Кречевицах сказал, что она арестована питерскими чекистами за шпионаж в пользу пришельцев, Вадим не забывал об этом ни на минуту.

Судьба Марии Петровны и Аленки волновала его меньше, но Василису он любил. И считал, что несет за нее ответственность перед отцом.

Однако мысли о ней все время были где‑то на периферии сознания. До тех пор, пока Вадим не оказался на пустынных улицах Питера один, без цели, без внятной задачи, без начальства и без связи.

Конечно, если задаться целью, то можно было найти телефон и связаться с каким‑нибудь военным руководством, но Богатырев не видел в этом смысла.

Он вообще не видел смысла в том, что пытается предпринимать на исходе первых суток войны с пришельцами высокое командование.

Тут‑то и вырвалась с периферии на передний план мысль о Василисе.

Это была самая неописуемая глупость – устраивать охоту на шпионов в тот момент, когда на планету надвигается глобальная катастрофа. И хватать по подозрению в шпионаже первых попавшихся людей, которые чем‑то отличаются от других.

И у Вадима возник план – добраться до Литейного и посмотреть, как там идут дела в ГУФСБ. Все еще кипит работа, или все уже разбежались да попрятались по бункерам.

Майор Богатырев подозревал, что второе вероятнее. А если так, то арестованных чекисты наверняка забыли взять с собой.

В сталинские времена их в подобной ситуации просто расстреливали, но в наше время такое вряд ли возможно. Скорее они просто оставили арестантов в камерах да и забыли о них.

А если так, то их можно попытаться освободить. И даже не обязательно в одиночку. В той неразберихе, которая царит в городе, офицеру в звании майора совсем нетрудно мобилизовать для этой цели каких‑нибудь приблудных солдат. И провернуть это дело под видом эвакуации задержанных.

Тут очень удачно Вадиму подвернулся неподалеку от «Звездной» на проспекте Космонавтов парализованный майор ВВС. Даже рост и телосложение были подходящие. А совесть Богатырев успокоил тем, что снял с себя летный комбинезон и заботливо уложил раздетого майора на него. А сам облачился в его форму и двинулся вперед, к центру города, высматривая хоть одну целую машину.

Но прежде он набрел на какой‑то покинутый офис. Двери нараспашку, а внутри – компьютеры и разная периферия.

За десять минут Вадим состряпал на компьютере приказ об эвакуации сотрудников и задержанных из здания ГУФСБ и распечатал его на принтере. Подписался именем генерал‑майора Иванова и оттиснул на бумаге печать брошенной фирмы – но смазал ее так, что прочитать ничего нельзя.

С этой бумагой можно было без страха идти прямо на Литейный, в упомянутое здание.

Если там еще осталась охрана, то она, конечно, начнет возмущаться вмешательством армии не в свои дела, но сильно не удивится, потому что армия весь день вмешивается не в свои дела, и к этому все уже привыкли.

И пока они там разбираются, у майора с приблудными солдатами будет время ретироваться.

Но если с охраной на Литейном беда, все начальство разбежалось, а те, которые остались, только и мечтают о том, чтобы их сменили, то письменный приказ поможет убедить их в том, что сотрудников управления решено эвакуировать, а заботу о задержанных армия берет на себя.

Вскоре Вадим нашел и машину. Сел в нее и поехал с комфортом по Московскому проспекту, то и дело сворачивая на соседние улицы, потому что магистраль в нескольких местах была забита поврежденными и брошенными автомобилями на всю ширину, включая, тротуары.