Преподаватель выглядел даже более замученным, чем обычно — под глазами залегли круги, взгляд был уставший и потухший. Вместо обычной фиолетово-чёрной мантии и фиолетового же тюрбана обнаружились их более простенькие чёрные аналоги, носящие следы многократных починок.

Харальд осторожно подошёл к столу, за которым сидел профессор, по пути прикидывая различные варианты действия в случае возникновения угрозы.

Столы расположены вроде в хаотичном порядке, но на самом деле неплохо блокируют возможность быстро драпануть к двери. Окно наверняка защищено стальной решёткой… Да и если даже и нет, то третий этаж как-никак… Гранаты можно кидать, а можно и прямо в руке подрывать — всё равно вторичный рикошет от толстых каменных стен будет такой, что ой. Точнее, аминь, потому как уцелевших не будет. Единственная надежда на пистолет, получается… Не здорово.

— Почерк нормальный, Поттер? — поинтересовался Квирелл, отрываясь от своих непонятных вычислений и поднимая на мальчика взгляд покрасневших от усталости и недосыпа серых глаз.

— Более-менее, — осторожно ответил Харальд.

— Отлично. Вот учебник за шестой курс, открываете вторую главу и конспектируете третий параграф — мне завтра по нему лекцию читать. А то я — сами видите, ничего не успеваю…

— Понятно… — машинально кивнул гриффиндорец, и только тут до него дошла неправильность ситуации. — Сэр, вы не заикаетесь?

— Угу. Не знали, Поттер? Я заикаюсь только если нахожусь среди большого количества людей. Всё, давайте, приступайте уже — раньше закончите, раньше уйдёте. Это в ваших же интересах.

Первую четверть часа Харальд писал очень медленно, то и дело косясь на Квирелла, то затем понял, что тот действительно всецело поглощён своим занятием и преподавателю сейчас явно не до нападений. Так что в следующие полчаса мальчик практически закончил конспектирование параграфа…

Профессор неожиданно прорычал себе под нос какое-то заковыристое ругательство (явно не на английском языке), яростно скомкал один из листов с расчётами и отправил его в недолгий полёт по направлению к мусорной корзине.

— Немногие вещи способны вывести меня из себя, — буркнул преподаватель в ответ на изумлённый взгляд Поттер. — Но математика в их числе.

Мальчик промолчал в ответ, ограничившись лишь вежливой улыбкой, за которой таилась покрытая ледяным потом спина и лихорадочное запихивание предохранительного стопора в рунический запал гранаты, что лежала сейчас в кармане мантии.

— Так, всё — перерыв, перерыв… — пробормотал Квирелл, разминая затёкшую шею.

— Сэр! А разрешите вопрос?

— Чего тебе, Поттер?

— А над чем это вы так усиленно работаете?

— Магистрскую работу пишу, — устало потёр глаза преподаватель и немного поправил свой тюрбан. И неожиданно остановился взглядом на Харальде. — Кстати, Поттер. Я давно хотел выразить своё недоумение по поводу вашего поведения… Поттер, вы же символ Светлых сил! А судя по вам, скорее уж скажешь, что вы — адепт Хаоса.

— Светлые силы, Тёмные силы, Хаос… — проворчал мальчик. — И все непременно именуются Исключительно С Большой Буквы. Сэр, ну о чём вы, ей-Богу? Мир не цветной и даже не чёрно-белый — он серый. И в нём просто кто-то владеет силой, а кто-то должен ей подчиниться.

— Вот даже так, — молодой чародей искренне удивился. — Поттер, вы что, читали это наинуднейшее лживое «Полное и достовернейшее жизнеописание Сами-Знаете-Кого» за авторством этого ничтожества Роджера Скитера?

На последней слове лицо Квирелла явственно перекривилось

— Ну, вообще-то я бы назвал данный опус несколько иначе — «Избранные моменты жизни Тёмного Лорда.