Хопалонг направился в сторону соснового леса, который виднелся за пастбищем!

На небе зажглись звезды; яркие, огромные, они, казалось, висели над головой. Тропинка углубилась в лес, затем через минуту-другую резко повернула, и перед Хопалонгом предстал человек с фонарем в руке — крупный бородатый мужчина. Он молча пошел впереди Топпера. Выехав из леса, Хопалонг увидел темные поля, а вскоре и огоньки, светившиеся в окнах низких глинобитных хижин. Женский голос выводил какую-то мелодию.

В воздухе пахло сырой землей; на одном из полей он заметил воду, бежавшую по бороздам. Значит, Братья орошали свои поля. Значит, тут имелись источники воды, хотя трудно было в это поверить, глядя с равнины на эти скалистые горы.

Проводник с фонарем остановился у открытой двери. Его окружили несколько мужчин, один из которых подошел к Хопалонгу и сказал:

— Можете слезать.

Хопалонг соскочил на землю, стянул перчатки и засунул их за пояс. В воздухе разносился сладковатый аромат жимолости. Они вошли в дом и оказались в комнате; в дальнем ее конце сидели за столом трое мужчин. А на скамьях вдоль стен сидело еще человек двадцать. Большинство из них — бородатые. На всех были рясы из грубого домотканого полотна.

Мужчина, сидевший во главе стола, был седобород, но еще довольно крепок и силен. Взглянув на Хопалонга, он спросил:

— Зачем ты пришел сюда?

Хопалонг вкратце рассказал обо всем — о цели своего приезда в эти края, о том, как Тоут Браун целился в Тейлора, о том, что Синди Блэр и Тейлор приехали сюда, чтобы предъявить свои права на ранчо. Затем объяснил цель своего визита к ним.

— Я слыхал, вы многое видите, наблюдая за окрестностями, — сказал Хопалонг. — Если вы действительно что-то знаете об ограблении, вы могли бы нам помочь. Кто-нибудь из вас мог бы выступить в суде.

Старейшина отрицательно покачал головой.

— Это невозможно. Мы посвятили себя лучшей жизни и не участвуем в спорах и перепалках тех, кто живет там, внизу. Мы действительно наблюдаем за всем происходящим, но с единственной целью — охранить свою общину. Здесь, — он очертил рукой круг, — у нас есть все, что нужно для жизни. Мы на собственном опыте убедились, что живем сейчас лучше, чем люди на ранчо, внизу. У нас есть овцы, козы, коровы. Мы выращиваем овощи, зерно, фрукты — все, что нам необходимо. У нас есть запасы зерна на случай неурожая. Мы от вас не зависим.

— Но вы же справедливые люди, — заметил Хопалонг, — неужели вы будете спокойно взирать на то, как обворовывают родственницу Пита Медфорда? Ведь она никому не причинила вреда…

— Разумеется, мы знаем, что ранчо «ПМ» принадлежало Мелфорду. Но не знаем, что произошло после смерти Пита Мелфорда. А если бы даже и подозревали о чем-то… преступном, то все равно нас это не касается. Мы живем своей жизнью и вершим свое собственное правосудие.

— Человек, известный в городе под именем полковника Жюстина Тредвея, — продолжал Хопалонг, — появился здесь после разгрома шайки Бена Харди. Сейчас мы знаем, что двое из этой шайки были убиты в чапарели. Бену Харди удалось скрыться. А убил тех двоих Фэн Харлан. И мы установили, что Фэн Харлан и Жюстин Тредвей — один и тот же человек.

Старейшина резко вскинул голову, и по комнате прокатился сдержанный гул. Трое, сидевшие за столом, склонив друг к другу головы, о чем-то вполголоса совещались. Остальные шепотом переговаривались.

— Объясни, пожалуйста, на чем основываются твои подозрения? — спросил наконец седобородый.

Хопалонг повторил часть своего рассказа, добавив при этом то, что ему удалось узнать от Пайка и Бернсайда.