– Джордж, сегодня утром ты был прав, – сказала Жюли. – Они не имеют права посылать нас вот так, в самое пекло. Мы не готовы. Никто не готов.

– Говори за себя, – мрачно заметил Джон.

Троица принялась препираться о том, легко ли убить вампира, и Саймон поднялся на ноги. Паршиво, если все думают, что он лжец. И еще паршивее, что частично он и есть лжец. Саймон не помнил ничего из тех времен, когда был вампиром, – во всяком случае, ничего полезного, – но вот остальное… Остальных воспоминаний вполне хватало, чтобы его передергивало даже от одной мысли кого-то убить. Пусть даже оно неразумное. Саймон был вегетарианцем, и список убитых им существ ограничивался экранными драконами и компьютерными морскими змеями.

Неправда, напомнил ему прозвучавший в голове голос. У тебя руки по локоть в крови.

Саймон предпочел пропустить это мимо ушей. То, что он ни о чем не помнит, конечно, не значит, что ничего страшного с ним никогда не происходило. Но стоит лишь притвориться, что это так, – и жизнь становится легче.

Но быстро исчезнуть не удалось – Джордж схватил его за руку.

– Прости за… за… ну ты понял, – попросил он. – Мне стоило бы тебе верить.

– Определенно стоило, – вздохнул Саймон, понимая, что сосед сейчас искренен как никогда.

Он уже прошел почти половину коридора, еле освещенного мерцающими свечами, когда услышал позади шаги. Его кто-то догонял.

– Саймон! – крикнула Жюли. – Подожди!

За последние несколько месяцев Саймон узнал столько всего, что голова шла кругом. Магия и демоны на самом деле существуют. Его воспоминания о прошлой жизни так же фальшивы и ненастоящи, как старые бумажные куклы его сестры. Ах да, а еще он все бросил, чтобы попасть в волшебную невидимую страну, и теперь учится драться с демонами. Ошизеть можно.

Но шизел Саймон не от этого, а от того, с какой скоростью увеличивался список потрясных красоток, которым от него все время что-то было нужно. И его это не сказать чтобы сильно радовало.

Он остановился и дождался Жюли.

Девушка была выше его сантиметров на десять. Она стояла и смотрела на Саймона сверху вниз ореховыми с золотыми точечками глазами. Цвет их неуловимо менялся от малейшего ее движения и здесь, в тусклом свете канделябров, больше всего походил на жидкий янтарь. Двигалась Жюли с неуловимой грацией – как балерина, если, конечно, балерины имеют привычку резать людей на кусочки кинжалами, украшенными рунической вязью. Иными словами, она была Сумеречным охотником, и по тому, как она вела себя на тренировочной площадке, Саймон давно уже понял, что демоноборец из Жюли получится превосходный.

А как любой превосходный Сумеречный охотник, она не особо-то рвалась общаться с простецами. Даже с теми, кто спас мир практически ценой собственной жизни, хоть и не помнит об этом. И уж тем более не стала бы иметь дело с простецом, который когда-то был нежитью.

Но с тех пор, как в Академию заявилась Изабель Лайтвуд и в буквальном смысле предъявила свои права на Саймона, Жюли не сводила с него пытливого взгляда. Не так, конечно, чтобы вот прямо сейчас попытаться затащить его в кровать, но Саймон определенно вызывал у девушки интерес.