На самом деле это была форма для медной отливки. Точней, ее фрагменты.

И не какой-нибудь там медной сережки форма. Бери выше!

Что сережки… Обломки глиняных форм с отпечатками сережек находили многие археологи. Но то, что нашли сейчас… В общем, это было уже почти сенсацией!

Это была форма для отливки небольшой — очевидно, ритуальной — фигурки.

— Батюшки…

— Вот это да!

— Идол! — почти хором ахнули студенты.

На расколотых обломках глиняной формы ясно отпечатались следы медного истуканчика…

Конечно, на взгляд неосведомленного человека выглядела эта редчайшая археологическая находка довольно невзрачно.

— Так… обломки глины! — разочарованно заметили прибежавшие на радостный крик Корридова Прекрасные Школьницы. — И что это значит вообще — «форма для отливки»?

— Ну, надо представлять, мои красавицы, хоть немного сам способ изготовления медных вещей в мастерской бронзового века, — вздохнув, пояснил Корридов. — Вот способ изготовления этой фигурки был таков… Сначала ее лепили из воска, потом обмазывали глиной. Обжигали. И когда воск вытекал, заливали пустоту расплавленным металлом. Потом раскалывали глину.

— Значит, именно такой обломок мы сейчас и нашли? — догадались Прекрасные Школьницы.

— Именно. И трудно переоценить важность этой находки.

— А что, Арсений Павлович: раз форму нашли… Стало быть, возможно, недалеко и до самого кумира? — оживленно заметил Вениамин. — Истукана, которого в этой форме отливали, можем мы найти, как вы думаете?

— Возможно, возможно… — уклончиво ответил Корридов.

— Помните, как Корридов заволновался, — шепнул Владислав Сергеевич на ухо Китаевой, — когда в тот злополучный раз — перед тем как обнаружился труп Нейланда! — металлоискатель запищал?

— Нет… Не помню, — помедлив, заметила та.

Она вообще больше молчала, видимо, ошеломленная важностью находки, хотя обычно восторги ее переполняли.

— Ну да… — продолжал шептать Кленский. — Вас ведь в тот момент, кажется, не было на раскопе — вы ушли с Алисой купаться… Знаете, я думаю, Корридов еще тогда решил, что металлоискатель, заливавшийся на раскопе соловьем, подтверждает его надежды. Найти идола — об этом археолог может только мечтать…

— Да точно можем найти тут идола! — вдохновенно продолжал между тем Вениамин. — Арсений Павлович! «Идем на идола»! Не меньше!

— Полегче… — буркнул вдруг Тарас Левченко, довольно хмуро наблюдавший за происходящим. — Не вижу, чему тут можно радоваться.

— То есть? — удивился Вениамин.

— «Они не поклоняются ни бронзе, ни золоту, ни серебру, из которых сделаны их идолы. А лишь тем существам, которые вследствие священных заклинаний вселились в эти искусственные изображения и живут в них», — мрачно и внятно произнес Левченко.

— Напугал! Это что — цитата?

— Цитата…

— Кого цитируешь?

— Неважно. Могу только сказать, что наиболее точно и полно свойства языческих кумиров описаны у раннехристианских писателей.

— Вот как? Ты, кажется, подготовился…

— Так что, следуя их комментариям, должен предупредить, господа: идолы никогда не считались простыми символами и изображениями.