|
Я из Лозанны. - У вас есть здесь родные? - Только мамина тетка, которую я не видела по меньшей мере лет десять. Я не хочу возвращаться домой. Если вы хотите поговорить с кем-нибудь, кто меня знает, то я могу позвонить брату, который почти что наверняка остановился в одной гостинице на улице Гей-Люссака. - Письмо предназначалось ему? - Да. - Он приехал в Париж, чтобы отыскать вас? - Да. Я написала ему, что навсегда покидаю дом и больше обо мне никто не услышит. У него на губах появилась чуть горькая улыбка. - Весело!.. Она посмотрела на то место, где сидела, когда писала письмо, затем взглянула на часы. С того момента, когда она заклеила конверт, прошло меньше двадцати минут. - Когда я смогу увидеться с вашим братом? - Как только од вернется в гостиницу. Вы можете позвонить уже сейчас. Узнаете, там ли он. - У меня есть более срочная работа. Вы сейчас дадите мне слово, что будете вести себя благоразумно и подождете меня здесь. Я спущусь в аптеку и куплю все, что требуется. - Вы не отвезете меня в больницу? Он смутился. - Вам повезло, что я еще не врач, так как, будь я им, мне бы тогда пришлось сообщить о вашем случае в полицию. Все это несколько притянуто за волосы. Надеюсь, вы не проговоритесь. - Обещаю вам. Она, действуя одной рукой, зажгла сигарету, в это время он, не надев даже пиджака, уже спускался по лестнице. Он был высокий, широкоплечий, с довольно крупными чертами лица. Одиль не помнила, чтобы она кричала, но теперь у нее всплывало в памяти ощущение, будто она куда-то проваливается, и она попыталась за что-нибудь уцепиться, вероятно за край ванны. Поверил ли ей рыжий студент? Не подозревал ли он ее в том, что она разыгрывала комедию с самоубийством, а сама знала, что в последний момент позовет на помощь? Ей не могло быть известно, что он тут и что он экстерн. Он ни разу не встречал ее в гостинице, куда она приехала только этим утром. Он вошел, держа в руках небольшие пакеты. Затем отправился к себе в номер за спиртовкой. - Так вам больно? - Немножко. Чуть-чуть. - А сейчас мне придется сделать вам больно. Он продезинфицировал инструменты, поднося их к пламени спиртовки, и наложил ей шов из пяти стежков. Всякий раз она вздрагивала, сжимая зубы, так как не хотела стонать в его присутствии. - Теперь я хочу снять вам жгут. - Это все? - Пока да. Завтра я должен буду снять вам повязку, чтобы посмотреть, как там рана. Его взгляд упал на бутылку коньяка. - Хотите еще немного? - По-моему, мне от него становится лучше. Он налил ей и сел верхом на стул. - Вы беременны? Она вздрогнула, скорее удивившись, чем возмутившись. - Почему вы меня об этом спрашиваете? - Потому что девушки пытаются покончить с собой, когда они беременны от мужчины, за которого не могут выйти замуж. - Это не мой случай. |
