Повинуясь мгновенному порыву, Шеритра шагнула к нему и поцеловала юношу в щеку. Она услышала, как за спиной тихонько кашлянул Амек.

– Спасибо тебе за один из самых чудесных дней в моей жизни, – с жаром произнесла она.

Когда Хармин вышел из лавочки, держа в руках флягу с пивом и четыре чашки, Шеритра уже уютно устроилась на маленьком клочке сухой травы под тенью высокой стены. Амек и его помощник с поклоном поблагодарили за приглашение, быстро выпили пиво и вновь заняли свои сторожевые позиции, тогда как Шеритра с Хармином долго сидели, не спеша потягивая пиво, наслаждаясь покоем и ведя неторопливую беседу. Темный напиток оказался более крепким, нежели светлое пиво, подававшееся за столом ее отца, и голова у Шеритры скоро закружилась. Однако это ощущение было не лишено приятности.

Наконец Хармин вернул в лавочку флягу и чашки, помог девушке подняться, и вместе они вернулись на лодку, где дремали разморенные солнцем матросы. Солнце уже клонилось к горизонту, его оранжево-желтый свет золотил парящие в воздухе крупицы песка и пыли. В этом предзакатном сиянии кожа Шеритры светилась, словно мед, а волосы отливали медью. Девушка поднялась по сходням, из последних сил добралась до каюты и со вздохом радостного облегчения упала на груду подушек. Ноги ломило от приятной усталости, и она начинала уже испытывать голод. Вскоре к ней присоединился Хармин, лодка плавно отчалила и взяла курс на север. Шеритра снова вздохнула. «Чувствую себя, словно я вдруг сделалась красавицей, – думала она. – Мне так легко, хочется беспечно смеяться и радоваться жизни». Она повернулась и посмотрела на Хармина, который в эту минуту старался стряхнуть пыль с юбки и задумчиво разглядывал свои грязные ноги.

– Все было так замечательно! – сказала она.

Он согласился с ней, посмеиваясь в душе – она это чувствовала – над ее воодушевлением, но Шеритра не держала на него за это зла.

– Сегодня я решал, куда мы пойдем и чем займемся, – сказал он. – Завтра у меня есть кое-какие дела дома, а послезавтра наступит твоя очередь отвести меня куда захочешь.

Она взглянула на него широко раскрытыми глазами.

– Ты хочешь провести со мной еще целый день?

Не говори глупостей, царевна, – произнес он, и в его голосе девушка различила нотки упрека. – Если бы я не хотел вновь тебя увидеть, я бы не стал предлагать встречу. Неужели ты собираешься превратиться в прежнюю недоверчивую Шеритру?

Шеритра чувствовала его упрек и недовольство, но это не вызвало у нее обиды и раздражения.

– Нет, не собираюсь, – смиренно проговорила она. – Я не думаю, что ты играешь со мной. – Она скрестила руки и молча сидела, уставившись на залитую закатными лучами воду за окном. – Я знаю! – наконец воскликнула она. – На отцовской лодке, вместе с Амеком и Бакмут, мы отправимся на юг, туда, где кончается город, где река течет свободно, и там будем целый день плавать, ловить лягушек, а потом пообедаем на берегу. Вечером можно поохотиться на уток в болотах! Ну как, согласен?

Он опустил глаза.

– Увы, не могу, – произнес он печально. – Я не умею плавать, царевна. Как и матушка, я боюсь воды. Ступить на борт лодки я еще в состоянии, но никакая сила на земле не сможет заставить меня погрузиться в воду самому. – Он поднял на нее взгляд, и Шеритра увидела, что его глаза сделались строгими и серьезными. – Хотя, конечно, мне будет приятно наблюдать, как вы плаваете и резвитесь в воде, а что касается уток и лягушек, что ж, это пожалуйста.

Она провела рукой по его нагретым солнцем прямым волосам.