Хаэмуас натужно улыбнулся. Его одолевало чувство вины, и требовались усилия, чтобы это чувство побороть.

– Мы с Нубнофрет, возможно, не так уж близки, как может тебе показаться, – тихо произнес он.

– Но раньше были, – возразил Гори. – А взгляни на дядю Си-Монту и Бен-Анат! Вот какой жизни я хочу, и, если нужно, я согласен ждать еще хоть десять лет!

– Что ж, отлично. – Хаэмуас не был настроен продолжать этот разговор. – Похоже, придется мне содержать тебя до конца своих дней. – Гори широко улыбнулся и соскользнул со стола. – А что ты хотел у меня спросить?

– Ах да. – Гори с кошачьей грацией опустился в пустое кресло по другую сторону стола. – Я получил от Сисенета письмо, и он пишет, что его предложение относительно помощи в исследовании гробницы было не просто данью вежливости, и спрашивает, когда приехать и все осмотреть. Я просто хотел убедиться, что ты не имеешь ничего против.

– Напиши ему и пригласи приехать завтра утром, не слишком рано, – быстро ответил Хаэмуас – Я тоже с ним встречусь. И даже если помощи от него будет немного, мы можем просто угостить его завтраком.

– Отлично. Жду не дождусь его приезда. По-моему, можно пригласить все их семейство. Табуба и сама, кажется, женщина весьма образованная. – Он отвел взгляд. – Ты уже составил гороскопы на месяц тиби?

Хаэмуас с любопытством взглянул на сына.

– Нет, – медленно произнес он. -Мне почему-то никак не заставить себя приняться за гороскопы. Предыдущие два месяца сулили мне огромные беды, да и тебе тоже не обещалось ничего хорошего, а все же, посмотри, мы пережили это время, и ничего особенного не случилось. Начинаю думать – может быть, я допустил в своем методе какую-то грубую ошибку?

– Я бы не сказал, что за это время не произошло никаких особенных событий, – задумчиво произнес Гори, уже направляясь к выходу. Потом вдруг остановился и повернулся к отцу, держа руки за спиной. – Отец…

– Да?

Через секунду-другую Гори тряхнул головой:

– Да нет, ничего. Спрошу маму, можно ли завтра пригласить их всех на поздний завтрак. Или, может быть, они захотят пригласить нас к себе.

– Может быть. – Но Хаэмуас говорил, обращаясь к закрытой двери. Гори уже ушел.

С тех пор как Хаэмуас в последний раз приходил в гробницу на раскопки, прошло уже несколько недель. Здесь, однако, мало что изменилось. Он стоял в тени навеса на верхней ступени лестницы, ведущей в погребальное помещение, справа и слева возвышались груды песка и щебня. За спиной Хаэмуаса Пенбу послушно ждал указаний, а навстречу ему по бескрайнему плато Саккары приближались приглашенные. Он смотрел, как ритмично поднимаются и опускаются при ходьбе сандалии Табубы, как сыплется с них песок, и думал о том, не больно ли ей идти вот так, по песку и острым камням, и почему это Сисенет не приказал, чтобы им для путешествия подали носилки. Потом он уже не мог ни о чем думать, а только смотрел, как плавно двигаются под облегающим белым одеянием ее стройные бедра, как она поворачивает голову, окидывая раскопки взглядом своих прекрасных, обведенных черным глаз.

Трое гостей подошли к нему и приветствовали царевича поклоном. Его слуги, заблаговременно проинструктированные хозяином, быстро подбежали к ним и установили над ними навес, защищающий от солнца. В тени навеса зрачки у Табубы расширились. В изумлении Хаэмуас смотрел, как становятся больше черные ободки. Чистые белки отливали почти голубым.

Изнутри гробницы к ним быстро поднялся Гори, спешащий как можно скорее поприветствовать гостей, которых он считал своими – ведь именно он послал им приглашение.