— Прошу тебя, — вновь перебил ее Рафт, — расскажи мне сначала обо всем, что связано с движением в вашем мире. Вы двигаетесь быстрее нас, почему?

— Пламя угасает, — мрачно отозвалась Джанисса. — Вот для чего Паррор и разыскал Крэддока. Понимаешь, когда-то мир Паитити был другим, жизнь нескольких поколений проходила за один день, а ночь вмещала в себя жизнь следующих. До этого, еще раньше, одного дня хватало для жизни сотен поколений. Сейчас жизненный цикл замедлился. Вода течет теперь быстрее, чем во времена наших предков. Мы помним многое потому, что у нас остались записи, но о чем-то мы можем только догадываться. Очень давно, задолго до того, как мой род обрел разум, в Паитити жили другие люди. Это они построили эти замки. Мужчины, женщины — они были очень похожи на вас, они были сильными, мудрыми и счастливыми и жили у самого Пламени. Но потом Пламя опустилось и уснуло.

Рафт нахмурился.

— Они погибли?

— Нет, не погибли.

— Что же с ними случилось?

Она посмотрела в сторону.

— Когда ты шел по невидимой дороге, то, должно быть, видел пещеру, в которой во мраке ползают и витают тени. Ты видел этих чудовищ, они и есть наши предшественники. Это они построили этот замок, и замок Паррора, и все вокруг, но тогда, когда Пламя начало опускаться в глубь земли, они опустились вместе с ним и превратились в эти жуткие создания. Теперь нам это известно, хотя еще совсем недавно мы об этом ничего не знали.

Рафт попытался сопоставить факты.

— Выходит, они выродились, в то время как вы развивались, я правильно тебя понял?

— Нет, они выродились задолго до того, как у нас появились первые проблески разума. Я же сказала, Пламя уснуло, но Крэддок разбудил его — это было очень, очень давно, миллионы поколений назад. Мы знаем об этом, потому что наши предки, наши близкие предки, проникли в пещеру Пламени и нашли там разные вещи — холщовый мешок, какие-то металлические сосуды и блокнот, записи в котором никто из нас прочитать не смог. Мы строили разные догадки, но так ничего и не смогли понять до тех пор, пока здесь не появился да Фонсека на летающей машине. С его помощью Паррор и я прочитали эти записи.

— Миллионы поколений назад? Не может быть! Крэддок не настолько стар!

— Время в Паитити течет иначе, чем в твоем мире — пояснила Джанисса. — Крэддок разбудил Пламя, и это было нашим рождением. Теперь Пламя снова опускается, и это смерть для нас.

Дэн Крэддок! Оказывается, Рафт его совсем не знал. Тридцать лет валлиец скитался по Амазонке. Для чего? В поисках разгадки той ошибки, которую он совершил когда-то?

— Что такое Пламя? — спросил Рафт.

Джанисса удивленно вскинула брови.

— Оно дарует и забирает жизнь. Это Курупури.

Рафт пристально посмотрел на девушку и сказал:

— Хорошо, оставим это. Чего хочешь ты?

И вновь ее глаза загорелись фиолетовым светом.

— Во мне течет кровь царей. Когда-то очень давно в Паитити правили три царя, они враждовали между собой, и двое из них были наконец повержены, но печать позора не легла на них, и они получили наследственное право быть Хранителями Пламени. После этого они поселились в замке, в котором сейчас живет Паррор, а тот, кто победил их, остался здесь у Пропасти Доирады. Так было на протяжении жизней многих поколений. Так было до недавних пор! — Джанисса, казалось, рассвирепела.

— Паррор использует меня. Меня! Во мне течет такая же благородная кровь, как и у него, и я храню тайну зеркала, которое было ему нужно, но теперь, когда у него есть Крэддок, он может сам разбудить Пламя, и тогда я лишусь того, что по праву принадлежало мне с самого рождения! — Глаза ее засверкали.