Чего же мог хотеть от меня г-н де Сальванди? Он звал меня не для того, чтобы сделать офицером ордена Почетного легиона: такие идеи не приходят сами по себе в министерские головы, а в особенности применительно к людям, которые того заслуживают.

Итак, я отправился на обед к г-ну де Сальванди, если и не очень встревоженный, то, по крайней мере, сильно озабоченный.

Господин де Сальванди встретил меня как нельзя лучше. Он сладко улыбался и после кофе увлек за руку в министерский садик, чтобы сказать:

— Милый мой поэт, вы должны оказать нам услугу.

— Поэт окажет услугу министру! Согласен, хотя бы только ради такого редкого случая. О чем идет речь?

— Что вы намерены делать зимой?

— Я? А разве у меня бывают намерения? Я живу как птичка на ветке: нет ветра — там и остаюсь, подует ветер — расправляю крылышки и лечу туда, куда несет меня ветер.

— Нет ли у вас возражений против того, чтобы ветер занес вас в Алжир?

— Ни малейших; напротив, у меня всегда было сильное желание побывать в Африке. Я должен был отправиться туда двадцать шестого июля тысяча восемьсот тридцатого года в пять часов вечера, но в пять утра в «Монитёре» появились известные ордонансы. Следствием явилось то, что вечером, вместо того чтобы сесть в мальпост, я взял ружье и три дня спустя, вместо того чтобы прибыть в Марсель, явился в Лувр.

— Так вот, если желание ваше осталось неизменным, я помогу вам совершить это путешествие.

— Времена сильно изменились! — ответил я. — Шестнадцать лет назад я был молодым человеком, вроде саламанкского бакалавра, бродившего по дорогам пешком, с ранцем за спиной и окованной железом палкой в руке. Сегодня я таскаю за собой целую свиту; такое путешествие — дело нешуточное.

— Поэтому, — сказал мне министр, — я даю на эту поездку десять тысяч франков.

— Послушайте, вам очень хочется, чтобы я поехал в Алжир?

— Конечно, раз я вам это предлагаю.

— Это доставит вам большое удовольствие?

— Огромное удовольствие.

— Так вот, я добавлю из своего кармана сорок тысяч франков к тем десяти тысячам, что вы мне даете, и совершу это путешествие.

Господин де Сальванди ошеломленно уставился на меня.

— А как же иначе? — сказал я. — Не думаете же вы, что я стану путешествовать, как какой-нибудь торговец лекарственными травами. Я собираюсь пригласить трех или четырех друзей поехать со мной; раз вы посылаете меня представлять Францию в Алжире, я хочу оказать честь Франции.

Господин де Сальванди подумал вначале, что я шучу, но в конце концов понял, что я говорю серьезно.

— И это еще не все, — продолжал я. — Если я поеду в Алжир, я желаю путешествовать со всеми удобствами, какие может предоставить мне правительство.

— До чего же вы привередливы! — заметил мне министр.

— Я привередлив как человек, который может отправиться туда и без вас и, отправляясь туда ради вас, ставит свои условия. Это вас смущает? Я совершу свое путешествие так, как считаю нужным.

— Но, значит, вы все же поедете?

— Конечно, да; вы подали мне идею, и теперь мне до смерти хочется поехать.

— Нет, я понимаю это по-другому: я хочу, чтобы вы ехали, но с поручением. Да, а о чем вы хотели попросить, когда я перебил вас? Хотите ли вы стать офицером Почетного легиона?

— Спасибо, мне это совершенно ни к чему. Я стал кавалером благодаря несчастному герцогу Орлеанскому, которого любил всем сердцем; если бы он был с нами и мог сделать меня офицером, возможно, я согласился бы на это; но, к большому моему сожалению, его с нами нет, и я предпочитаю остаться тем, кем он меня сделал, чем сделаться кем-то еще.