Пьяные лазили на стены, бесстыдно ругались над шведами. У последних в
плену был Иван Шваль, холоп Лутохина. Шваль, зная, как плохо стерегут город, обещал шведам ввести их в него. 15 июля (как рассказывал потом сам
Делагарди) приехал в шведский стан дьяк Анфиноген Голенищев от Бутурлина, который велел сказать Делагарди, чтоб шел прочь от Новгорода, а не
пойдет, так его проводят, Делагарди велел отвечать: «Бутурлин меня все обманывает, присылает с угрозами, хочет меня от Новгорода проводить, так
пусть же знает, что я за такие речи буду у него в Новгороде». И действительно, ночью на 16 июля Шваль ввел шведов в Чудинцовские вороты так, что
никто не видал; жители только тогда узнали, что неприятель в городе, когда шведы начали бить сторожей по стенам и по дворам. Первое
сопротивление встретили шведы на площади, где расположился Бутурлин с своим отрядом, но это сопротивление было непродолжительно: Бутурлин вышел
из города, и при отступлении козаки и стрельцы ограбили лавки и дворы под тем предлогом, что шведы отнимут же все. Было еще сильное, по
бесполезное сопротивление в двух местах: стрелецкий голова Василий Гаютин, дьяк Анфиноген Голенищев, Василий Орлов да козачий атаман Тимофей
Шаров с сорока козаками решились защищаться до последней крайности; много уговаривали их шведы к сдаче, они не сдались и умерли все вместе за
православную веру. Софийский протопоп Аммос заперся на своем дворе с несколькими новгородцами, долго бился против шведов и много перебил их;
Аммос был в это время под запрещением у митрополита Исидора; митрополит служил молебен на городской стене, видел подвиг Аммоса, заочно простил и
благословил его. Шведы, озлобленные сопротивлением, зажгли наконец двор протопопа, и он погиб в пламени со всеми товарищами: ни один не отдался
живой в руки шведам.
Это были последние защитники Великого Новгорода. Исидор и Одоевский, видя, что нет никого ратных людей в городе, послали договариваться с
Делагарди. Первым условием была присяга новгородцев королевичу шведскому; Делагарди с своей стороны обязался не разорять Новгорода и был впущен
в кремль; подробности договора были следующие: 1) Между Новгородом и Швецией будет искренняя дружба и вечный мир на основании договоров
Теузинского и заключенных при царе Василии; новгородцы обязываются прервать всякие сношения с Польшею, в покровители и защитники принять короля
шведского, его преемников мужеского пола и королевство Шведское, без ведома которого не будут заключать ни с кем ни мира, ни союза. 2)
Новгородцы избирают и просят в царя которого нибудь из сыновей короля Карла и утверждают это избрание присягою, вследствие чего и государство
Московское должно признать короля Карла покровителем, а одного из сыновей его – царем своим. 3) До прибытия королевича новгородцы будут
повиноваться Делагарди, обязываются вместе с ним приводить к присяге королю ближайшие города, не щадя при этом жизни своей; обязываются не
скрывать ничего от Делагарди, заблаговременно уведомлять его обо всех вестях из Москвы или откуда бы то ни было, не предпринимать никаких важных
дел без его ведома и согласия, тем более не умышлять против него ничего враждебного; обещаются объявить без утайки о всех доходах Новгорода с
областями и о всех деньгах, находящихся налицо в казне. 4) Делагарди обязуется: если Новгородское и Московское государства признают короля Карла
и наследников его своими покровителями, то король отпустит на царство которого нибудь из сыновей своих, как скоро оба государства через своих
полномочных послов будут просить о том его величество; Делагарди обязывается как после воцарения королевича, так и теперь, до его прихода, не
делать никакого притеснения православной вере, не трогать церквей и монастырей, уважать духовенство и не касаться его доходов. |