- Вот так всегда и говори, - одобрила подруга. - Хоть я и сама знаю, что хороша, больше некуда, но ласковое слово греет мою тщеславную душу. Ну, докладывай, чем эти дни занималась?

- Да ничем особенным, - Лариса решила не говорить, что много плакала, чтобы не разрушать радужного настроения подруги. - Была на работе, вчера с Алешкой ходили на ипподром, потом покатались, тренер его хвалит, а я навыки теряю, надо бы тоже потренироваться.

- Так пусть Казанова купит тебе лошадку, покатаешься на Сицилии.

- Да я и сама об этом думала. Он мечтает увидеть меня в седле, сидящей по-дамски, в шляпе с вуалью и в амазонке.

- Так доставь ему это удовольствие.

- Доставлю, - рассмеялась Лариса. - А ты что делала?

- Так, ерундой занималась, - уклонилась от ответа верная боевая подруга. - Казанова звонил?

- Да, несколько раз.

- Как у него настроение?

- Нормальное. Скучает.

- Когда вернется?

- К Новому году обещал.

- Он не удивился, что ты в Москве?

- Вначале удивился, потом я ему все объяснила. Сказал, что лично выразит тебе соболезнование, когда приедет.

- Да ладно! - отмахнулась верная боевая подруга. - На Сицилию-то поедете?

- Как только Игорь вернется, мы сразу уедем. Алешка уже поправился.

- Сыщика с собой возьмешь?

- Нет.

- Почему?

- Надоело быть меж двух огней и все время обманывать обоих.

- Да ну? - Алла внимательно посмотрела на нее. - Что, Витальку теперь побоку?

- Еще не решила. Но видеть его пока не хочется. Он пару раз звонил, я сказала, что плохо себя чувствую.

- А чего так к нему переменилась?

- Да он так смотрел, когда мы ещё были на вилле. Игорь-то, святая душа, ни словом, ни взглядом не дал ничего понять, а Виталик...

- Да ладно, мать, не держи на него зла.

И только тут Алла вспомнила, как сыщик сказал: "Не ожидал я подобного от Ларисы...". Тогда ей было не до его переживаний, а теперь она вспомнила его лицо и подумала, что этого разочарования он может Ларе не простить. Со Снежной Королевы уже второй раз слетела корона, и оба раза из-за любовников-юнцов - вначале из-за Кости, теперь из-за итальяшки Паоло.

"Что ж, может, оно и к лучшему, что Ларка к нему остыла, - подумала она. - Ей было бы больнее сознавать, что сыщик сам её бросил".

Возле офиса "Примы" её уже поджидал Толик, чрезвычайно гордый тем, что справился с заданием.

- "Макаров" был у этого мужика, - с ходу заявил он начальнице и добавил презрительно: - Несерьезная пушка. Из мусоров он, что ль?

- Почти, - ответила Алла.

Туповатому Толику была невдомек собственная бестактность, а сказанное им оживило её неприятные воспоминания, но она приказала себе не думать сейчас об этом.

- Свою пушку-то загнал?

- Договорился, - гордо заявил тот. - Дак теперь и не надо её загонять-то.

- Не надо, - согласилась Алла. - Ты уже узнал все, что нужно. Молодец, Толян.

Верный оруженосец сразу приосанился.

- А это... Ну, кто замочил-то его. Может, мне с ним потолковать?

- А ты разве узнал, кто его застрелил?

- Дак ты ж, небось, узнала?

- Да пока нет.

- Дак скажи, коль узнаешь. Я с ним быстро, - Толик жестом показал, будто сворачивает кому-то шею.

- Ну, ты у нас киллер знатный, - усмехнулась Алла. - Но пока не горячись.

- А когда?

- Как только - так сразу.

- Тут все обзвонилися, все тебя ищут.

- Кто звонил?

- Командир, - Мирона он, разумеется, назвал первым - самый главный для него человек после Аллы.

- Чего хотел?

- Спрашивал, как твое настроение, как вообще.

- А ты?

- Сказал, что вчерась долго сидела у соседей, а сёдня я тебя ещё не видал.

- А про то, куда ты сам сегодня ездил, сказал?

- Не-а, ты ж не говорила, что командиру можно сказать.