Джоди взялась за одеяло и приподняла, чтоб можно было заглянуть. У нее тело двенадцатилетнего мальчишки. Ох, Курт, дал бы ей хоть хирургический курс завершить, а потом домой притаскивал.

Она выпустила одеяло, и Сьюзен шевельнулась. Джоди медленно отступила от кровати. Все свои документы она держала в папке-гармошке под раковиной в ванной. Зашла в ванную, нащупала дверцу под раковиной, открыла. Папка была на месте. Джоди вытащила ее и направилась к окну.

— Кто здесь? — спросил Курт. Он сидел в постели и таращился в темноту.

Джоди пригнулась, чтобы ее не поймал свет из окна, и подождала, наблюдая.

— Я спрашиваю, кто здесь?

— Что такое? — сонно спросила Сьюзен.

— Я что-то слышал.

— Тут никого, милый. Ты просто нервничаешь после того, что с тобой сделала та кошмарная баба.

«А ведь я могла бы свернуть ей тощенькую шейку», — подумала Джоди. И тут же, подумав про это и зная, что она так действительно может, поняла, что больше не злится. «Я не „та кошмарная баба“, — подумала она. — Я вампир, и никакие пластические операции, сколько б их ни было, никакая порода, никакие деньги не сделают тебя мне ровней. Я богиня».

Впервые после превращения Джоди стало спокойно и уютно в собственном теле. В темноте она дождалась, когда они опять заснут, после чего выбралась в окно и поставила на место сетку. Встала на подоконник снаружи и забросила папку-гармошку на крышу, затем подпрыгнула, схватилась за водосточный желоб и подтянулась на крышу сама.

В глубине здания она нашла железную лестницу, спускавшуюся до самой земли. Карабкаться в проезде было вовсе не обязательно.

«Ладно, не слишком сообразительная богиня, но вот нос, по крайней мере, у меня свой».

ГЛАВА 11

Намылить, смыть, покаяться

Когда Томми вошел в магазин, Животные замычали свадебный марш. Томми еще не отошел от поездки в такси с Телеграфного холма. Очевидно, у таксиста были нервный тик и привычка орать «Ебланы!» с произвольными интервалами и без всякой видимой причины, а кроме того он, по всей вероятности, чувствовал, что если не переваливать за гребень холма так, чтобы все четыре колеса отрывались от земли, и не приземляться после этого с дождем искр, то этот гребень можно и вообще не переваливать, а лучше вместо этого свернуть за угол на двух колесах так, чтобы пассажиров шарахнуло о дверцы. Томми весь взмок, и его подташнивало.

— А вот и невеста, — сказал Трой Ли.

— Неустрашимый Вождь, — сказал Саймон, — похоже, тебе нужно три полотенца. — Успех любого светского мероприятия Саймон мерил количеством полотенец, потребных для приведения себя в порядок после. «У меня бывали такие времена, — говаривал Саймон, — когда я имел всего одно полотенце, и никакой радости мне это не приносило».

— Ты на меня больше не сердишься? — спросил Томми.

— Блин, нет, — ответил тот. — Мне сегодня вечером тоже три полотенца понадобилось. Повез двух хористок из Девы Марии Вечных Мук Совести кататься на грузовике и учил их изящному искусству засасывать головастиков.

— Отвратительно.

— Вовсе нет. Я ж их потом не целовал.

Томми покачал головой.

— Фургон приехал?

— Всего четырнадцать сотен ящиков, — ответил Дрю. — У тебя масса времени спланировать свадьбу. — И он протянул Томми пачку журналов для новобрачных.