– Что за задача? И о какой сумме идет речь?

– Машина времени. И полмиллиона долларов вознаграждения.

Ференц недоуменно уставился на него, а затем, осознав смысл сказанного, хрипло рассмеялся:

– Машина времени? Шутите? Кто нагородил вам такую чушь? Это невозможно, даже теоретически.

– Нет, возможно, если учитывать, что мы живем в мультивселенной со множеством различных временны`х линий. «Машина времени» – не совсем подходящий термин. Этот прибор проходит из одной вселенной в другую, с иной временно`й линией.

Ференц сел на место и покачал головой. Теоретики выдвигали подобные концепции, но дальше этого не пошло, и он даже представить не мог, как создать такой прибор.

– Я не стану тратить свое время на этот безумный бред.

– Четверть миллиона задатка и еще столько же – через три недели, независимо от результата.

Ференц ушам своим не верил. С виду парень был похож на нормального, но сколько таких нормальных в итоге оказывались безумцами.

– Доктор Ференц, выгода состоит не только в деньгах.

– В чем же еще?

– Этот проект окончательно и бесповоротно взорвет вам мозг.

Он говорил с такой невозмутимостью, с такой холодной уверенностью, что Ференц едва не поверил ему. Но затем рассмеялся и снова покачал головой:

– Надо же, я чуть не клюнул на ваши россказни.

– Разрешите показать вам видео?

Не дожидаясь ответа, Проктор достал телефон, включил и передал Ференцу. Тому оставалось только смотреть. Увиденное можно было назвать мерцающим тоннелем, предположительно прорезанным во времени. В дальнем его конце медленно проявлялось изображение городской площади, судя по всему столетней давности, с конными экипажами и прохожими в старомодных одеждах на фоне невысоких кирпичных и каменных домов. Но тут изображение замерцало, пошло волнами и сменилось чернотой.

Ференц вернул телефон Проктору:

– Недурная компьютерная графика.

– Это не графика. В конце тоннеля – вид на Таймс-сквер приблизительно в тысяча восемьсот восьмидесятом году. Разумеется, в параллельной вселенной. – Проктор поднялся. – Доктор Ференц, я не хочу больше тратить попусту ни свое, ни ваше время. Вам теперь известны основные факты, и вы должны принять решение.

– Решение? Мне нужна еще чертова туча информации. На кого я буду работать, где находится сейчас прибор, кто его создал, что с ним было дальше и как вы собираетесь его использовать… и если у вас уже есть эта штука, зачем вам я?

– Я не могу рассказать вам больше, пока не получу ваше согласие. – Он огляделся. – В Региональном аэропорту Аппалачей меня ждет частный самолет. Это за сорок миль, и ехать надо по раскуроченным горным дорогам. У вас тридцать секунд на размышление.

– Тридцать секунд? Вы что, издеваетесь?

Проктор молча посмотрел на часы. Ференц ждал, мысленно отсчитывая секунды.

Когда тридцать секунд истекли, Проктор, ясное дело, без единого слова развернулся и спустился по ступенькам крыльца. Ференц смотрел, как этот парень шагает к своему тонированному внедорожнику. Трудно сказать как и почему, но он вдруг ощутил острый приступ сожаления. Что, если этот Проктор – не безумец? Что, если прибор существует? И пусть даже это подделка, все равно глупо отказываться от полумиллиона. Нужно потребовать, чтобы задаток сегодня же положили на его банковский счет. Для гарантии.

– Эй, подождите! – (Проктор остановился, уже схватившись за ручку дверцы.) – Ладно, я согласен. Но я хочу получить первую выплату прямо сегодня.

Тот, кто назвался Проктором, улыбнулся:

– И вы ее получите.