Келли изумленно смотрела на отца.

– Мама хотела переехать на Запад? Он вздохнул.

– Надо было ее послушать. – Он сжал руку дочери. – Не позволяй годам проходить бесследно, радость моя. Хватайся за жизнь, пока у тебя есть такая возможность. И Джейс…

Он снова закашлялся. Спазмы сотрясали исхудавшее тело.

Келли закусила губу, не решаясь заговорить.

– Папа, давай пошлем за Уидди.

– Что за ерунда! Пусть заканчивает семестр. Он приедет домой на Рождество.

Через два месяца… Протянет ли отец столько времени?

– Ну, может быть, ненадолго?

Большой Джим засмеялся каким-то скрипучим смехом.

– Ты всегда умела меня уговорить. Вот что… у тебя же скоро день рождения.

– На следующей неделе. Келли почти забыла об этом.

– Тогда, конечно, пошли за ним. Устроим грандиозную вечеринку… как при маме.

– Но это вовсе не означает, что нельзя будет повеселиться и на Рождество. – В дверях, улыбаясь, стоял Джейс. – Мы сегодня получили отличный французский коньяк. Вам наверняка понравится.

Келли поджала губы. Что он имеет в виду под этими пустыми фантазиями? Рождество!.. Когда и слепому ясно, что отец не доживет и до первого снега. Может, просто притворяется ради отца? Но нет. Джейс хотя и выглядит изможденным, однако глаза ясные и совершенно спокойные, словно он убедил себя в том, что Большой Джим обязательно встанет на ноги к празднику.

Он прошел к кровати. Положил руки ей на плечи.

– Ну, как у нас Большой Джим сегодня? Келли увернулась от его прикосновения.

– Терпимо, – ответила она холодно. Большой Джим нахмурился.

– Черт возьми, вы по-прежнему на ножах?

Ей не хотелось огорчать отца, особенно сейчас.

– Мы разберемся, папа. Я тебе обещаю. Он напряженно смотрел на Джейса.

– В одном точно надо разобраться, и поскорее. – Он сделал короткий вдох и поморщился. – Как твое настоящее имя. На документах, связанных с магазином, стоит Хорэс Джейсон Перкинс. И на брачных документах тоже. Ты не хочешь поменять его на Грир?

– Но ведь Грира наверняка ищут в связи с ограблением банка! – возмущенно воскликнула Келли.

Джейса передернуло от ее тона.

– Вряд ли. Если Бен Вагстафф без опаски повсюду называл свое имя, значит, пинкертоны так и не вышли на наш след. Думаю, я могу вернуть себе настоящее имя.

– Тем не менее, – произнес Большой Джим, – в городе это вызовет много вопросов.

Джейс пожал плечами:

– Тогда останусь Перкинсом. Мне все равно.

– Правильно. Не стоит будить спящую собаку. Я всегда это говорю. Думаю, ты не первый, кто взял себе новое имя в здешних местах. – Он вздохнул. – Святые угодники, ну и устал же я сегодня. – Мотайте-ка отсюда и дайте мне отдохнуть.

Они задержались еще на несколько секунд. Келли никак не могла заставить себя уйти. Отец выглядел таким маленьким и беспомощным. Вся его жизненная сила и бьющая через край энергия исчезли бесследно. Она накрыла больного одеялом до подбородка, еще прикрутила фитиль в лампе и вышла из комнаты вслед за Джейсом.

– Почему бы тебе не пойти вниз и не поужинать? – спросила Келли холодно. – Миссис Экленд сказала, что ты ничего не ел.

Он коснулся ее руки.

– Кэл, я больше не могу выносить это. Ты обещала Большому Джиму, что разберешься. Почему бы не начать прямо сейчас?

– Я не обещала ему, что мы снова станем друзьями. – Нет, пока она не готова простить его; может, это когда-нибудь и случится, но не сейчас.