|
— Хочу внимание ваше, господин архитектор, на то обратить, что цена всем воротам разная. — Полагаю, так и должно быть: одни сильнее обветшали, иные перед стихиями московскими лучше устояли. — Полноте, господин архитектор, коли живопись на холсте красками масляными на волю непогоды выставлена, срок ей один будет. — Что же тогда? — А то, что ворота, в написании которых мне самому с господином живописцем Антроповым участие принимать довелось, манером высоким отмечены, иные же, коли поправлять, то и переписывать наново следует. Отсюда и цена. — Вы о каких сюжетах, господин Левицкий, толкуете? — Готов примеры привести, а вы уж сами судите. Картина первая: «Три Грации спускаются с неба со щитом, на котором изображено имя её императорского величества, окружённого фестонами, розами, лилеями, оной вручается Россия, погруженной в печали, которую ободряет сие светлое видение». Или, скажем, картина третия: «Благоразумию сидящая возле древа в руке имеющую Минервин в ней жезл даёт российскому юношеству средства к ним благополучию, то есть спокойство и удовольствие со множеством инструментов художеств, манифактуры и земледелия». — Трудно возразить. Такого ещё на Москве сочинения живописного не бывало. Сказывали мне, что за образец залы Института благородных девиц в Смольном монастыре взяты были. Будто там во всех десюдепортах аллегории с текстами приведены. — Манер тот же. У меня на сей счёт господин Бецкой советов спрашивал.
* * *
К.И. Бланк, Д.Г. Левицкий
Сторожится Москва Петербурга. По всему видно, опасается новой столицы. Кто ни приедет работать, задержаться подольше норовит. Спокойней оно на семи холмах. Вольготнее. На Рождественке у архитектора Карла Бланка свой дом. Есть где гостя принять — живописца Левицкого. Может, в столице ещё имени и не наработал, а в Москве с высокими покровителями сразу в моду вошёл. — Отлично, Дмитрий Григорьевич, отлично, что согласились за образа для моих церквей взяться. Вашему искусству поверить могу, другим местным иконописцам — не дай бог. — Карл Иваныч, неужто не лестно мне было коронационные храмы, да ещё самим Карлом Бланком возводимые, украсить! Сами знаете, какие кругом интриги плетутся. Не хотелось только в сети сии попадаться. — Так ведь для Павловской больницы писали же? И снова больница не простая. Её государыня в память счастливого выздоровления наследника основала. Под её покровительством состоит. — Писал, слова нет, да за то и поплатился. В Синоде разговоры пошли, придирки. Вам ли не знать Алексея Петровича Антропова? Ещё в 1761 году главным художником Синода назначили, а что вышло? 1767-й на дворе, и только сейчас приступить к исполнению должности своей смог. И то, если бы не Григорий Николаевич Теплов, так и сидел бы не у дел. — Господин Теплов? Разве у него должность в Синоде какая? Николи не слыхал. — Что не слыхали, немудрено. Григорий Николаевич не любит, чтобы имя его всуе поминалось. По окольным путям ходит, и успешно. — Значит, и пришлось комбинацию такую составить: Московская Гоф-интендантская контора московскую Синодальную контору о мастерах запросила. — Неужто запрос был? Чудеса, да и только. — Никаких чудес, Дмитрий Григорьевич. Расчёт простой. |
