Если верить инструкции, артефакт действительно исполнял желания владельца, но делал это своеобразным, одному ему присущим образом. Необходимо было страстно, до исступления, экстремально хотеть что-либо – и тогда ты получал искомое. Но если желание – по одним ему ведомым причинам – признавалось «Дыханием» не самым важным для владельца, тот получал замкнутый круг. Ту же жизнь, что и до, продолжающуюся неопределённо долго.

Вот такая бытовая магия с элементами нездоровой мистики.

Антон встал и подошёл к окну, позвякивая связкой ключей – естественно, он достал их из ящика. Посмотрел вдаль: между соседними небоскрёбами клубилось влажное марево, так и не становящееся дождём. Затянутое пеленой небо нависало над городом.

– А что я хочу по-настоящему? – спросил он вслух. – Денег? Власти? Вечной жизни и здоровья как у коня коронарха? Иди пойми.

Уверенности ни в одном из вариантов не было. Мякиш почесал бровь ключом от сейфа шефа и решился. Полиционеры вместе с шефом увезли и записи с камер для изучения. Если в офисе ничего не стрясётся больше, то вряд ли кто-нибудь станет смотреть утреннее обновление видео, поэтому можно было и рискнуть.

Ведь он ничего не хочет брать себе из сейфа.

Точно?

Вроде бы так.

Антон снова вспомнил украденную у деда бритву. Конечно, тот потребовал вернуть – и получил назад обломки. Кто же знал, что опасные бритвы не точат на камне…

Жизнь вообще полна открытиями, и не только в детстве. И – почему-то – как правило, эти открытия довольно неприятная штука, без которой можно и обойтись.

Ноги уже сами несли его в коридор, на лестницу, к двери приёмной. Кабинет шефа. Там он огляделся и сперва включил кондиционер: казённый аромат, оставшийся от полиционеров, смесь пропахшей потом и табаком одежды пополам с одеколоном Анатолия Анатольевича создавал убойную смесь, способную потрясти и менее чуткую натуру, чем Мякиш.

Сейф. Антон остановился перед ним. Потом не удержался и глянул через плечо на камеру, висевшую над входом и сейчас глядящую ему в затылок подобно оружейному стволу. Красная точка мигала над равнодушным стеклянным глазом, показывая, что запись ведётся исправно.

– А… Отбрешусь! – сам себе сказал Антон и открыл сейф. Он десятки раз видел, как это делал шеф, ничего сложного. Просто два ключа, сперва верхний, потом длинный нижний. Никаких кодов, детекторов сетчатки и прочих отпечатков пальцев. Дверца открылась совершенно беззвучно, стоило потянуть за ручку. Пока всё было в пределах норм морали и уголовного кодекса Славославии.

Пока. А потом?

Сейф был девственно чист. Ни документов, ни упомянутой вчера шефом неучтённой налички, ни даже бутылки какого-нибудь коллекционного бренди. Ничего. Только на нижней полке белел прямоугольник визитки. Мякиш не удержался и вытащил её, разглядывая.

«Бенарес Никодимович Ерцль /// Инвестор».

Знакомый адрес и не менее знакомый телефон, и так забитый в память смартфона. А на обороте небрежная надпись красными чернилами: «Антон, подъезжай вечерком, для тебя есть хорошие новости». И всё.

Мякиш бросил визитку обратно в сейф, словно боялся обжечься. Как?! Откуда этот хитрый старый алкаш знал, что он это увидит?

Он быстро запер сейф, зачем-то протёр рукавом ручку дверцы, словно это освобождало его от всех подозрений – камера-то никуда не делась, так и мигала под потолком. Потом быстро вышел, не выключая кондиционер, вообще будто боясь оставаться в этом помещении лишние минуты. Закрыл за собой приёмную и бегом спустился по лестнице, поворачивая к двери кабинета отдела. Там набросал записку Алине, где приказал оставить пока в покое тему с «Дыханием Бога» до дальнейших указаний.