— Почему? — опять влезла с вопросом Жанна.

— Как проснется — пойдет на кухню воду пить — объяснил ей я — Там, учует запах съестного, ей сразу плохо станет, комок к горлу подойдет. Тут вся еда в мусорку и полетит. Моя соседка коротка на расправу, что с харчами, что людьми. Потому с ней никто ужиться и не может. В смысле — ни один мужчина. Месяц максимум, потом сбегают.

— Ух, какая! — признала девушка — Ты мне ее потом покажи обязательно. Я сама такой всегда хотела быть — сильной и независимой. Но для этого нужно много денег. А чтобы они появились, надо быть или сильно талантливой и пробивной, или очень покладистой. Талантами меня бог не наградил, пришлось пойти по второму пути.

— И он тебя довел до той точки, за которой деньги вообще не нужны — логично подытожил я ее размышления, ища в записной книжке смартфона телефон Нифонтова — А, вот он.

— Слушаю — прозвучал в трубке через несколько секунд голос сотрудника отдела 15-К — Алло?

— Доброе утро, Николай!

— У кого-то давно уже день — холодно ответил оперативник — Так что вам я могу только позавидовать.

Он меня узнал, не сомневаюсь в этом ни на секунду, но отчего-то решил сделать вид, что это не так. Ладно, мне и подыграть нетрудно.

— Николай, с каких это пор мы сошли на «вы»? — добавив чуть обиды в голос, осведомился у него я — Вроде огонь и воду прошли, причем в самом прямом смысле, какие между нами могут быть церемонии?

— Александр? — уточнил Нифонтов, причем в его голосе послышалась настолько искренняя радость, что я чуть не поверил в то, что все на самом деле обстоит именно так — Смолин? Ты? Да ладно! Откуда звонишь? Вернулся в Москву, или все еще по заграницам мотаешься?

Точно узнал. Более того — он ждал моего звонка. Хорошо у них информаторы работают, на совесть.

— Вернулся! — задорно гаркнул в трубку я — Соскучился по дому, по городу, по вам, моим друзьям. Вот, чутка акклиматизировался, кое-какие личные дела, за два года накопившиеся, растряс, и сразу тебя набрал. Чай, не чужие же люди.

— Не чужие, не чужие — подтвердил Нифонтов — Ах, ежики курносые, до чего ж я рад тебя слышать! Жень! Знаешь, кто звонит? Сашка Смолин!

Мезенцева, к которой, несомненно, он обращался, судя по всему, была не слишком рядом, но тем не менее ее «Так и не сдох? Жаль. Привет можешь не передавать» я все же расслышал. Надо же, какая она злопамятная, а? Ну, не получилось у нас тогда ничего. И что теперь, всю жизнь на меня дуться? Тем более такими словами разбрасываться.

Вот хорошо, что я не злопамятный. Ну, или не сильно такой.

— Женька рада — кхекнув, сообщил мне Николай чуть смущенно — Вон, рукой машет.

— Изображая, как на моей шее петля затягивается? — рассмеялся я — Да ладно, не заморачивайся. Все понимаю. Да и хорошо, что она такой же, как была, осталась. А то, ты знаешь, вроде бы всего два года прошло, а многое изменилось. И город, и вообще… Не то, чтобы как на другую планету приехал, но тем не менее.

— Город — да, что ни день, то меняется, есть такое. Только вроде красненькой брусчаткой бульвары замостили, глядь, — а сегодня она уже серенькая.

— А что Виктория? — спросил я неожиданно для себя самого. Вроде бы не собирался, а вот, выскочил этот вопрос откуда-то из моего нутра — Все у нее хорошо?

— Даже если бы все обстояло плохо, она никогда никому про это не стала бы рассказывать — не без иронии в голосе ответил мне Николай — Думаю, ты в достаточной мере ее изучил, чтобы это понять.