Не хотелось, но если придется, то обязательно сделает.

— Убей ее, Федя, — озвучила мои мысли Бися. — Убей, и мы разойдемся миром.

— И сделаем вид, будто бы ничего не случилось, правда? Нет, Бися, мы не возьмемся за руки, уходя отсюда. Честно говоря, после случившегося, я даже не знаю, не было ли все остальное просто твоей замысловатой игрой. Дергала за нужные ниточки. Точно так же, как каждый кукловод. Но, в конце концов, тебе ведь самой было интересно, как я догадался, правда? Тогда не перебивай.

Она запыхтела, словно паровоз. Не знаю, что ее удержало от того, чтобы наброситься на меня, но она чуяла, как уходят ее драгоценные секунды. Все, что ей требовалось, — это вновь стать со мной единым целым, заставить меня вонзить когти в еще дышащую грудь. На лице дьяволицы играла нервная улыбка — где-то там, под торчащими в самый потолок рогами, шла непримиримая борьба с самой собой.

— Ты только представь, какие творятся чудеса в этом мире! Спускаюсь я в подземелье, а тут внезапно оказывается кровнорожденный прислужник — прямо тот, кто мне нужен, правда? Вот прям сидел и ждал именно здесь — какая случайность!

— Не язви! — Она потребовала, словно щелкнула хлыстом по земле. Оскалилась — не по-доброму, зловеще. Я пожал плечами и продолжил — если уж она жаждет знать все, то кто я таков, чтобы прятать от нее правду?

Главное, чтобы она не стремилась уйти от ответственности и призналась во всем.

Тогда, наверное, моей душе станет на миг, но легче.

— А потом, словно по заказу, здесь оказывается моя двоюродная — двоюродная ли? — сестричка! Представляешь? Спускаешься ты в самую жопу мира, а тебя там херак — и поджидает родственничек. Ну прямо совпадение, ну кто бы мог подумать, прямо «Санта-Барбара»!

Я и сам не заметил, как начал активно жестикулировать, выражая собственные мысли. Лиллит, только что пережившая сильнейший шок в своей жизни, была очень недалека от второго. Ей хотелось броситься ко мне, потрогать мне лоб в привычных женственных движениях. Нелепо и стыдливо она пыталась ощупать меня связующими нитями, чтобы понять, что происходит.

Я ухмыльнулся, перевел на нее взгляд и кивнул.

— Да, Лиллит, давай. Свяжись со мной, тогда ты сможешь увидеть все и своими глазами. Может быть, тогда у стоящей передо мной особы проявится хоть какое-то подобие стыда?

Биска помрачнела. Былая игривость исчезла, ушла в никуда, оставив ее один на один с моими обвинениями.

— Ты хочешь сказать, что это я притащила их всех сюда? Слишком много возлагаешь на мои плечи!

— А тебе и не надо было. — Я покачал головой, нацепив на лицо одну из лучших своих улыбок. — Не надо сюда никого тащить. Тебе достаточно было знать, кто я таков, какими силами обладаю. Ведь те черти, утащившие тогда Майку, — они же работали на тебя и твоего отца. Что вы им пообещали? Силу, власть? Мы ведь убивали их вместе с тобой, Бися. Что можно было предложить им такого?

— Свободу для детей, — зло буркнула она. Я расхохотался в ответ. Хлопнул самого себя по коленям.

— Почему всякий раз, когда прижимают к стенке, любой из лжецов бегом бежит сказать, что оно было сделано ради блага детей? Таким можно оправдать что угодно.