– Не держу.

– Ну тогда я не понимаю!

– Я не… У меня нет её адреса. Никакого.

Судя по колыханиям облака, Варс изобразил почесывание затылка.

– Ну, адрес– дело наживное. Можно погуглить. На крайний случай, в базу какую залезть. У меня связи кое где остались, пробьют, если хорошо попрошу. По одному имени.

Вот если бы вокруг нас не висела сейчас сетка, о которую невозможно даже удариться, я бы разбежался со всей дури и…

– Лерыч, ты чего нахохлился?

Никогда к этому не привыкну. К полному отсутствию осуждения. Сам сейчас готов сгореть от стыда, а что услышу в ответ, когда признаюсь?

– Я не знаю её имени.

Облако замерло. Разводы радужные и те застыли.

– Так вы что с ней, даже не знакомы?

– Угу.

Говорят, конечно, постель– не повод для знакомства, но мне этого мало, как выяснилось. Особенно когда стало понятно, что эту самую постель могу переживать снова и снова в любой удобный момент.

– Перепихнулись и разбежались? Так из за чего тогда переживать?

– Мы не…

– Значит, все таки отшила,– резюмировал Вася.– И как только посмела? Тебя, такого со всех сторон замечательного?

– Никто никого не отшивал!

– Да ладно, ладно, понял. Но ты хоть помнишь, как она выглядит?

– Лучше некуда.

– Значит, художник нам в помощь. Потерпишь, пока выздоровеешь?

В этом смысле? Вполне. А вот если кое кто не прекратит действовать на нервы, пожалуй, в конце концов, не стерплю и…

– Вашбродие, тут вас опять домогаются!

* * *

Голос Жорика и в реале то не особо приятен тембром, а тем паче, интонациями, но в наушнике, когда от него никуда не деться, доставляет, как говорится, по полной. Я бы с большим удовольствием слушал машинно бесстрастные реплики адъютанта, но увы, блондинка изъяла себя из эфира практически полностью. Не без уважительной причины, конечно, хотя кому от этого легче? Уж точно, не мне.

Клятву воздерживаться от комментариев я выполнял старательно. В отношении всех, кто стучался со стороны. С другой стороны, скрывать подробности от подчиненных меня не заставляли, вот и… Нет, она не расспрашивала сама. Даже звука на этот счет не издала, только посмотрела. В смысле, уставилась, причем, с соответствующим выражением. Ну да, о последнем я пока мог только догадываться, но предыдущий опыт посоветовал не тратить время и силы на ерунду, а чистосердечно сознаться.

Многого, конечно, рассказать не получилось, но и тезисных путевых заметок хватило, чтобы адъютант лично занялась мерами по предотвращению возможности несанкционированного проникновения и бла бла бла. Причем, в компании Лёлика, что несколько удивляло, учитывая исключительно софтварные методы давешних террористов. Но когда я попробовал об этом спросить, на меня снова посмотрели.

Словоохотливый Жорик, кстати, ситуацию прояснил ненамного: в ответ на аналогичный вопрос сбивчиво понес какую то пургу насчет того, что чтобы взломать один мозг, надо в союзниках иметь второй такой же. На этом прекратились мои изыскания, но не наше общение, потому что теперь главный связист норовил ставить меня в известность о каждом чихе, пришедшем по каналам связи, а возникало их непривычно много.

Журналисты не донимали, как ни странно. Видно, им велели не выносить сор из избы. Зато рекламного спама сыпалось в избытке. Уж не знаю, какие разговоры ходили в местном обществе о случившемся, но масса товарищей сочла мои владения перспективным сегментом рынка для продвижения собственных товаров и услуг. Разных. А рефреном в этом потоке, разумеется, всплывали звонки от начальника порта с пожеланиями доброго здоровья и обещаниями наибольшего благоприятствования любой деятельности, которую я когда нибудь вздумаю затеять в его родных пенатах.