Двое суток космоскаф и сопровождавшие его «мирмеки» висели здесь, поджидая «гостя». И теперь он нагонял их, уже попав в поле зрения кормового локатора.

    -  Оставь стажера в покое, Айвор. Кстати, Карел кончал Академию Связи, а не Астрогации, заметь. Скорость?

    Болл имел в виду скорость «гостя», и Айвор понял.

    -  Шестьсот шесть в секунду. Идет инерциальным.

    Силуэт неизвестного корабля незаметно переполз с кормового экрана на бортовой.

    -  Уравняй скорости. Дистанция сто по траверзу.

    -  Есть, шеф-пилот! - Обиженный, Наан всегда переходил на уставное обращение. Руки его запорхали над ходовым пультом.

    -  Шорак! «Мирмекам» - строй треугольника, дистанция пятьдесят, «делай, как я».

    Шорак бойко затараторил в микрофон:

    -  КСГ борт семьдесят три к Эм - двести тринадцать, Эм - двести семнадцать, Эм - двести двадцать два. Даю перестроение…

    -  Уймись ты, - улыбаясь, проворчал Наан, и Шорак перешел на ключ.

    Тем временем изображение «гостя» замерло на экране левого борта, и теперь Болл мог рассмотреть его во всех подробностях. Конечно, корабль был явно земной постройки. Вот только - что это за ребристые диски, расположенные перпендикулярно диаметральной плоскости примерно там же, где у крейсера серии «С» проходит гребораторная опояска? Словно на иглу-рыбу надели кружевной воротник…

    -  Айвор?

    -  Не знаю… Это похоже…

    -  На рогановский, Айвор?

    Наан кивнул.

    Это был один из немногих кораблей, построенных в короткий период между открытием каналов Рогана - узких природных туннелей вырожденного пространства и появлением настоящих аутспейс-кораблей, превращающих на своем пути обычное пространство в аутспейс, где только и возможно движение со сверхсветовыми скоростями. Таких крейсеров было построено немного, коротким оказался их век, почти совпавший с веком легендарного Бовта, человека, первым увидевшего за открытием рогановских каналов не космологический феномен, а дорогу к звездам, человека, почти пять десятилетий определявшего космическую политику Человечества. «Вот так оно и бывает, - подумал с горечью Болл, - прожил человек жизнь, долгую жизнь, и всю ее посвятил одному - прорыву к звездам, рогановским своим кораблям, рогановской астрогации. И всего через каких-то два-три года после его смерти пришли аутспейс-корабли, и об этих, которым отдал жизнь Борис Бовт, забыли. Только в учебниках да монографиях по истории астрогации остались их изображения - изящные заостренные обводы и эти огромные ребристые диски, выполнявшие функции нынешних гребораторов». Только как они назывались, эти… «протогребораторы»? Болл никак не мог вспомнить. Впрочем, и не важно это.

    -  Свет! - отрывисто приказал он.

    Неуловимое движение руки Наана - и на борту «гостя» вспыхнул яркий голубой овал.

    -  К корме.

    Световое пятно томительно медленно поползло по броне «гостя». Если память не подводила Болла, то название и приписка должны быть обозначены где-то сразу после этих «протогребораторов».

    -  Увеличение, Айвор!

    Изображение дрогнуло и поплыло навстречу. Болл ощутил легкую перегрузку - так бывает всегда даже после тридцати лет полетов: когда изображение надвигается на тебя, из-за отсутствия неподвижных ориентиров кажется, что это твое собственное движение, и тело привычно реагирует на него.