|
Я грамотно использовал все доступные и «разрешённые» приёмы для соблазнения школьницы. Применил накопленный за годы общения с женщинами опыт. Пустил в ход всё своё обаяние. Сделал поправку на выпитое девчонкой вино. За пару часов провернул настоящий блицкриг. Ещё тогда, вечером, понимал: выскользнуть из моих «сетей» у юной неопытной девицы не было никаких шансов. Но я чувствовал себя (обкладывая жертву «флажками») вовсе не старым развратником. Я видел себя тогда благородным лекарем, бесстрашно и умело боровшимся за жизнь и здоровье пациентки. А потом так же ответственно я проводил «лечение» – с поправкой на то, что пациентка «принимала оздоровительные процедуры» в первый раз. И даже позаботился о том, чтобы лекарство не дало «побочных эффектов» (через девять месяцев).
– Идиооооот, – едва слышно простонал я. Взглянул на Волкову – убедился, что не разбудил стоном Алину. Сжал между рук свою голову. Вздохнул. Мысленно пообещал себе, что больше (в этой новой жизни) никогда не проглочу ни грамма… «Столичной». Всё же встал с дивана и прогулялся в уборную. По пути прихватил с журнального стола трусы и очки. В темной прихожей едва не поскользнулся: наступил на мокрое пятно. Тихо выругался. Прошептал: – Ну и гад же ты, Барсик! На обратном пути обошёл «заминированную» территорию по дуге: ступал у самого плинтуса. – Не включай в этой комнате свет, – услышал я Алинин голос, когда вернулся к дивану. Увидел, что Волкова сидела у стены, куталась в одеяло. – Тебе пора уйти, – сказала Алина. Добавила, пока я раздумывал над ответом: – Ты обещал Снежке, что явишься сегодня на уроки. Или ты забыл? Я махнул рукой – спровоцировал боль в затылке. – Приду ко второму уроку. Или к третьему. – Уходи, – сказала Волкова. Говорила она тихо и спокойно, без истеричных ноток в голосе. – Я в школу сегодня не иду, – сказала Алина. – Снежка об этом знает. Приберусь здесь. Покормлю Барсика. И спущусь к бабушке. Узнаю, как она себя чувствует. Сказала: – Не переживай, Крылов. Я не заставлю тебя на мне жениться. Волкова отбросила с лица волосы. – Мы с тобой ещё вчера всё выяснили, – сказала она. – Ты не любишь меня. Я не люблю тебя. Помнишь? Память ответила на «запрос», что ночью действительно был такой разговор. Я кивнул. – Так что у меня нет к тебе никаких претензий, Крылов, – сказала Алина. – Надеюсь, что и у тебя ко мне – тоже. Волкова дёрнула плечами. – Но не питай надежд на продолжение, Иван. Что было, то было. Но больше такого не будет. Я ни о чём не жалею. Хотя и плохо помню эту ночь. Я рассмотрел усмешку на её лице. – Лишь бы только она мне не аукнулась в будущем, – сказала Алина, – эта сегодняшняя ночь. Не хотела бы я сдавать выпускные экзамены на девятом месяце беременности. В её глазах отразились краски рассвета. – На счёт этого не переживай, – сказал я. – Ты не беременна. – Спасибо. Волкова кивнула. Хозяйка квартиры указала на кресло. – Твои вещи там, – сказала она. – Кроме трусов. Но их ты, как вижу, уже нашёл. Одевайся, Иван. И уходи. Увидимся завтра в школе. Алина вздохнула. И добавила: – Очень надеюсь, Крылов, что ты не проболтаешься о том, что было между нами сегодня ночью.
* * * Алина меня не провожала. |
