Ветерок уставилась на неё и замолчала. Но на её морде проступило глубокое раздумье.

– Гроза, – наконец, прервала она своё молчание. – Бруно могла одолеть только более крупная собака Даже Альфа считает.

– Ну да, – потупив взгляд, признала Гроза. – Только мне покоя не даёт… одна мысль… Бруно выглядел таким спокойным, умиротворённым, если не считать его жуткой раны, конечно… Что, если плохая собака застигла его врасплох? Когда он спал? Или… она вырвала ему челюсть уже после того, как он умер…

– Такое, конечно, возможно, но…

– Послушай, Ветерок, – перебила собачку Гроза. – Возможно, Погоня таким образом пытается донести что-то до Стаи… Посылает нам сообщение… показывает, что Бруно должен был умереть, а Стая должна быть уничтожена.

Ветерок медленно помотала головой, затем села прямо и почесала за ухом. А уже в следующий миг резко подалась вперёд и прикоснулась носом к носу Грозы.

– Нет. Нет. И ещё раз нет! Я не могу в это поверить, Гроза. Погоня никогда бы не стала творить такие жуткие вещи. Я давно её знаю. Это хорошая, верная собака Стайная…

Обескураженная и смущённая Гроза заглянула в глаза Ветерок: «Я сболтнула лишнего? Или сглупила, обвиняя Погоню?»

– Хорошо, Ветерок. От твоих слов мне немного полегчало. Если ты действительно так считаешь…

– Да, я так считаю, – ласково ткнула её носом Ветерок. – Но ты навела меня на размышления. Не беспокойся. Я никому не расскажу о нашем разговоре и хорошенько подумаю обо всём этом. Мы должны раскрыть эту тайну до того, как Стаю поразит новая беда.

– Спасибо тебе, Ветерок, – признательно склонила голову Гроза.

Ласковая бурая собачка потрусила к щенкам.

«Хорошо, что она не откусила мне нос за то, что я посмела обвинить её подругу по бывшей стае, – порадовалась Гроза. – Хотя я до конца ещё не уверена насчёт Погони, но Ветерок мыслит здраво, я доверяю её суждениям. И она не предаст моего доверия».

Но больше всего Гроза была благодарна Ветерок за то, что та отнеслась к ней серьёзно. «Она охотно меня выслушала, а не свалила сразу на меня всю ответственность. Это о многом говорит».

Гроза побрела к своему логову и там прилегла на подстилку. По телу собаки разлилось приятное тепло. «Всё, что я могла сделать на этот момент, я сделала Хорошо, что я поговорила об этом».

И впервые за долгое время Гроза почувствовала, что уснёт тихим, спокойным сном.

Глава двенадцатая

На следующее утро Грозу разбудил отнюдь не ласковый тычок Счастливчика Из крепкого сна Грозу вырвала жуткая суматоха на поляне. Исступленный лай собак перемежался с воем и вскриками. Гроза дёрнулась, резко вскочила на лапы и стрясла с себя остатки дрёмы.

«Сегодня ночью мне не снились никакие кошмары, и я не ходила во сне», – попыталась успокоить себя охотница. Но в последние дни любой шум в лагере сразу же вызывал беспокойство.

Гроза прислушалась, но сумела различить только несколько слов. Однако и их оказалось достаточно. «Плохая собака», «дикость», «Ветерок». Гроза с силой встряхнулась и выпрыгнула из логова.

У границы лагеря собралась чуть ли не вся Стая. Собаки столпились вокруг какой-то непонятной фигуры. «Только не ещё одно убийство!» Кровь в жилах у Грозы похолодела, но охотница не замедлила бег. Продравшись сквозь строй лихорадочно тявкавших и завывавших сородичей, она оказалась впереди всей толпы.

«Пожалуйста, только не ещё одно убийство!»

Ветерок оказалась жива, но её вид поразил Грозу.