Длинные пальцы Фабия ритмично стучали по мешочку из плоти на его поясе. Кошель, сделанный из кожи снятой с головы маленькой девочки, которую он поймал на каком-то мире улья, названье которого позабыл. За зашитыми разрезами глаз и рта покоился фиал, который глупый Цек вручил ему. Самый большой из Демонов Крови, тот, который первый шел в веренице, принес его Фабию. Мутант продвинулся дальше всего и был самым развитым. Фабий мог увидеть вспышки разума в его глазах. Существо несло украденный болтер и связки боеприпасов, награбленных в оружейных складах цитадели. В дороге клон прижимал оружие так, словно оно для него одновременно незнакомо и привычно.

Фабий позволил себе улыбку. Они были исключительными объектами, эти репликанты, почти равные Новым Людям собственного изготовления прародителя. Такая досада, такая жалость, что генетический материал столь богатого потенциала будет потрачен впустую. Но все же они послужат более важной цели. Драгоценный фиал делал все жертвы оправданными. Геноформы, запертые внутри этой жидкости продвинут его великий труд на десятилетия.

Отступник оставил двери телепортариума широко открытыми и направился к командному пульту, сделав паузу только, чтобы свернуть шею сервитора, ждущего там. Машинально, он бросил труп клонам, и позволил им кромсать его какое-то время. Он быстро работал над усеянной рунами панелью, собственными руками и медными конечностями, вырастающими из тени на спине. Тем временем он заметил, что крупный Демон Крови — вожак стаи — нюхает воздух и бросает на него настороженные взгляды. Мутанты оказали Фабию почти инстинктивное почтение, как будто они на клеточном уровне поняли, что он был в некотором роде их создателем. Но теперь они становились возбужденными.

Он ускорил темп, другие вопросы были куда более важными, и время приближалось. Он мог ощутить медленное возрастание давления внутри черепа. Ворота скоро откроются, и он сбежит отсюда. Последняя часть маскировки в Гарана Серпенса, будет отброшена, и он действительно снова станет собой. Он жаждал ощутить в руках свои верные инструменты, его жезл и принуждатель. Они были скипетром и державой, орудиями, которые короновали его Геноповелителем Глаза Ужаса.

Но прежде, чем вернуться, он должен гарантировать, что за ним никто не последует. Первый шаг уже сделан. Он мог ощутить это в медленном охлаждении воздуха. Второй шаг… почти сделан.

Фабий уклонился от ритуалов активации и утомительных литаний благодарности Богу-Машине, которых потребовал дрон-мозг телепорта. Вместо этого хирург на его спине вытянул руку-иглу и ввел эйфористический яд в череп механизма, позволив тому утонуть в удовольствии. Так освобожденный, он был волен навязать новый набор целевых координат и заставить материо-энергетический процесс начинать накапливать мощность для переноса.

Гудение энергетических цепей приближались к пику, когда завывания Демонов Крови стали требовательными и пронзительными. Через открытые двери вошел отряд космодесантников, и отступник засмеялся.

— Что вас задержало? — фыркнул он.

ЛЮДИ НОКСА двигались с быстрым и хищным умением, которое шло в разрез с впечатлением произведенным ими на Эритене. Корвус шел в ногу, держа ауспик в руке и болтер наизготовку.

Сержант Расчленителей обезвредил лазерные мины, торопливо установленные на двери в зал терминации, и открыл толстый люк.

— Эта дверь не должна быть заперта? — сказал один из Расчленителей.

Корвус не обратил внимания на слова, его мысли сосредоточились на цели. Он уже достал скрипты дезактивации для геотермального регулирующего устройства, и шагнул к Ноксу, готовый предложить их машинному духу цитадели.

То, что он видел, заставило его побледнеть. Глифы на пультах управления сияли жестким алым цветом. Корвус едва осознал это, когда ощутил слабое сотрясение через подошвы ботинок.