- Яд? - холодно спросил Зверев.

- Наверняка! Все признаки сильнейшего отравления налицо, надеюсь вы знаете о том, что в конце войны, нацисты весьма активно работали над созданием новых типов ядов. Я думаю, что ваш гость был отравлен одним из них. Кстати, нужно проветрить комнату, - Карен Робертович подошел к окну и распахнул его настежь, - если мы не хотим отравиться токсинами, которые были в дыме. Врач скорой, которая увезла вашего старика, сделал такие же выводы. Вызовите криминалистов, пусть исследуют табак, но я уверен, что они скажут вам то же, что и я.

- Но откуда убийца знал, что Паша пойдет в ваш кабинет и возьмет у вас именно эту пачку!? - воскликнул Корнев.

- Распознавать мотивацию преступника - это ваша задача, я всего лишь врач и моя стезя - это медицина.

Зверев опустил голову и процедил:

- В самом начале нашего разговора, я сам пообещал Боголепову, что пойду кабинет Карена Робертовича и позаимствую у него табак. Старик очень хотел курить и несколько раз просил меня выполнить обещанное.

- Что же получается? - недоумевал Корнев, - выходит, убийца был рядом и все слышал?

Зверев принялся осматривать стену, спустя несколько минут отодвинув шкаф, он нашел то, что искал.

- Дыру сверлили обычной дрелью, посмотрим куда оно выходит, - сказал Зверев, указав на небольшое отверстие в стене, - за той стеной медсанчасть, а эта граничит с подсобкой. - Зверев сходил в дежурку и попросил ключ. Он вошёл закуток, заваленный швабрами, тазами и щетками. Посреди всего этого бедлама просматривался проход. Зверев оглядел стену с этой стороны. На стене, прибитый гвоздем, висел вырезаны из журнала, портрет Риты Хейворт ( американская киноактриса и танцовщица). Зверев отодвинул вырезку и вытащил, спрятанную под ним, деревянную пробку. Приложив на какое-то время ухо к отверстию, Зверев усмехнулся, потом снова заткнул отверстие пробкой.

- Ну что же, это все объясняет. - сказал Корнев.

- Это действительно все объясняет, но не дает ответа на главный вопрос: кто же всё таки стоял у это стены. - сухо ответил Зверев.

Часть четвертая

Настя

Глава 1, в которой Настю постоянно преследуют неудачи, но со временем ситуация улучшается

Сквозь прозрачные шторки пробивался утренний свет, кисловатый запах дыма, долетавшей со двора через распахнутую форточку, щекотал ноздри. Одноногий дворник Егорыч, вытянув к огню отполированных годами деревянный костыль, жег какую-то рухлядь, и при этом матерился на весь белый свет, перекрикивая неистовое мяуканье, надрывистый лай, пронзительное воронье карканье. Ночью кто-то, не то нечаянно, не то нарочно, опрокинул во дворе стоявший возле входа в подвал седьмого дома мусорный бачок. И теперь здесь собралось целое скопище различного вида живности: бродячие кошки, которых собралось пожалуй никак не меньше дюжины, нашли в рассыпанном мусоре целый пакет с рыбьими остатками и устроили по этому случаю настоящую баталию, рядом с кошками, рыскали вороны в поисках лакомого куска в виде корки хлеба или сальной шкурки, самые наглые из птиц, то и дело набрасывались на лохматую псину, грызшую чуть в сторонке, огромную свиную кость. Громко нарушая тишину Егорыч сидел у разведенного им костра и костерил всех и вся, курил свой вонючий самосад, и при этом не особо спешил устранять, случившееся на вверенной ему территории погром. Не выспался, это не беда, завтра же суббота, вот и отоспимся, к тому же день то какой ясный, лучше и не пожелаешь для праздника. Разбуженные звуками битвы за рассыпанные объедки, Настя отошла от окна, торжественные мероприятия и прочие празднества, посвящённые дню освобождения города, должны были начаться в девять, а на часах было ещё только без четыертишесть.