Эти слова оказались бы на месте в любом представлении мимов. В ту же секунду в комнату ворвался евнух Лонгин. Пот стекал по его толстым безбородым щекам.

— Ваше величество, — выдохнул он. — Близ Собора мятеж, ваше величество.

Вскочив, Крисп бросил на постельничего такой взгляд, что тот отшатнулся в испуге. Император с трудом взял себя в руки.

— Рассказывай, — приказал он.

— Больше мне ничего не известно, — проблеял Лонгин. — Весть принес солдат, и я тут же помчался к вам…

— Ты поступил верно, Лонгин; спасибо, — ответил Крисп, уже овладев собой. — Веди меня к этому солдату, я с ним сам поговорю.

Евнух выскочил из комнаты.

— Пирр, — проговорила Дара в спину выходящему Криспу.

— Вот и я так подумал, — мрачно бросил он через плечо и поспешил за Лонгином.

Когда Крисп вышел из дверей императорских палат, солдат пал ниц и тут же проворно вскочил. Выглядел он действительно, как человек, усмирявший бунт: туника порвана, широкополая шляпа смята, из носа текла кровь, а под глазом красовался лиловый синяк.

— Ради бога благого, что случилось? — осведомился Крисп.

Солдат покачал головой и стер кровь с губы.

— Лед меня побери, ваше величество, если я знаю. Я себе шел, никого не трогал, и тут с площади перед Собором вываливает толпа. Все орут и дубасят друг друга чем попадя. Вот и меня отходили. Я до сих пор не знаю, что на них нашло, но я решил, что уж вам про это знать надо непременно. Вот и пришел.

— И я тебе благодарен, — ответил Крисп. — Скажи, как тебя зовут?

— Зурул, ваше величество, замыкающий в полку Маммиана. Селимбрий капитан моей роты.

— Ты получишь достойную награду, ведущий Зурул. — Крисп повернулся к слушающим с любопытством халогаям. — Вагн, вызови из бараков… м-м… полк Ризульфа. Пусть скорым маршем отправляются к Собору. И напомни им, что это бунт, а не война, — если начнут убивать, кого попало, весь город вспыхнет.

— Слушаюсь, твое величество. Полк Ризульфа. — Вагн отдал честь и побежал к баракам. При каждом шаге тяжелая соломенная коса шлепала его между лопаток.

— А когда мы установим порядок — богом благим клянусь, мы его установим, — Крисп повернулся к Лонгину, — я желаю побеседовать с пресвятым вселенским патриархом Пирром, чтобы он мог пролить свет на истоки этого бунта. Будьте так любезны, почитаемый господин, оформите черновик приглашения патриарху явиться в Тронную палату для объяснений.

— Разумеется, ваше величество. Немедленно. В Тронную палату, вы сказали? Не сюда?

— Нет. Бунт после проповеди — дело серьезное. Я хочу напомнить Пирру, насколько оно мне не нравится. Допрос в Тронной палате самое подходящее средство напоминания.

— Будет исполнено, ваше величество. — Лонгин скрылся за дверью, пошевеливая губами, — вероятно, составлял приглашение.

Крисп глянул на северо-восток, в сторону Собора. Здания дворца скрывали огромный купол и золотые шары, венчающие шпили Собора, но бунту часто сопутствует поджог. Черного столба дыма видно не было. В конце концов, сейчас же осень, с надеждой подумал Крисп.

Хотя дождя нет, стены и заборы не могли высохнуть.

Он зашел в палаты. Прибежал Лонгин с приглашением патриарху.

Крисп прочел, кивнул, поставил подпись и приложил печать.

Постельничий унес пергамент.