Которая уже выбралась из постели и бодро собирала свечи и масла.

– Ты не можешь уйти. Ты не можешь, – умолял Чаз. – Только посмотри на меня!

– Очень впечатляет. Отлей его в бронзе.

– Хочешь принять ванну? Можно попробовать в ванне. – Он зажал ее в угол, их ноги почти соприкасались.

– Чаз, я сказала «нет».

– Ну давай. Не ломайся.

Джои услышала гортанный вскрик, который перешел в медленный мучительный стон.

– Хватит! – наконец выпалил Чаз.

– Ты определенно не умеешь слушать, – заметила Медея.

– Ты – делаешь – мне – больно!

– На курсах рефлексологии нам показывают специальные упражнения, чтобы руки были сильнее. Чувствуешь?

– О боже, – сказал Чаз.

– Спорим, я могу его сломать, как кусок хлеба?

– Прости, что не рассказал о жене. За все прости.

– Не надо давить мне на жалость, – произнесла Медея.

– Прекрати. Ногти…

– Длинные, правда?

– Я тебя умоляю. Я тебя умоляю, – хныкал Чаз.

Джои была в восторге. У девушки отличный стиль.

– Я ухожу, – продолжала Медея, – но если ты хотя бы качнешь этой штукой в мою сторону до того, как я выйду за дверь, я тебя так изуродую, что ты в жизни больше ни с кем не сможешь заняться сексом. Даже с самим собой. Усек?

– Да. Ой! Да!

Они оделись в полном молчании. Джои легко могла себе представить глаза мужа: ошеломленные, как у побитого щенка. Она уже видела такое, когда врезала ему за то, что он обозвал ее нехорошим словом.

– Ну, пока. – Медея остановилась в дверях. Джои заметила, что на Медее пеньковые сандалии.

– Прости за сегодня. Правда, – сказал Чаз. – Можно я тебе как-нибудь позвоню?

– Ты что, блин, серьезно?

И тут пол задрожал под Джои, будто с потолка свалился холодильник. Откуда-то из дома понеслись нечеловеческие вопли.

– О боже, – вяло произнес Чаз. – Ну что еще?

Медея уже бежала, когда Чаз нашел то, что искал, в прикроватной тумбочке. Джои Перроне подождала, пока он пробежит по коридору, выскочила из-под кровати и выглянула из-за угла. Столовый нож в руке казался хрупким и нелепым, но она не смела его бросить.

Шторы были опущены на всех окнах спальни, кроме одного.

Мик Странахэн заглянул в дом и был обескуражен тем, что увидел: здоровенного мужика, совершенного голого и с большущей бутылкой «Маунтин Дью» в зубах. Сначала Странахэну показалось, что на мужике грязный свитер, но, присмотревшись, он понял, что это поразительно развитый волосяной покров. Мужик сидел в одиночестве и смотрел по телевизору кантри-видеоклипы; ни следа Чарльза Перроне, кудрявой женщины или Джои. Странахэн присел под окном и обдумал свои печальные перспективы. Видимо, драка с громадным незнакомцем неизбежна, если Странахэн собирается обыскать дом.

Джои оставила запасной ключ торчать в задней двери, поэтому Странахэн просто повернул ручку и шагнул в дом. Он осторожно прокрался через пустую кухню в темный коридор. Остановился у гостевой комнаты, прислушался, затем вошел.

Гориллообразный мужик в недоумении сощурился, ручейки ядовито-зеленого лимонада потекли у него изо рта.

Странахэн выключил телевизор.

– Мне надо осмотреть дом, – прошептал он. – Вы мне будете мешать?

– Тупой вопрос.