– Саймон, как ты мог позволить Марку попасть в когти этой… этой бесстыжей женщины?

– Бесстыжей? Когти? Лисса, ты не перестаралась в выражениях? Марк и Уинифред – просто друзья.

– Друзья! Я знаю то, что я видела, Саймон. Он обнял ее и п-поцеловал! – Сверкающие черные глаза наполнились слезами, которые она сердито вытерла.

– Боже, подумаешь – поцеловал в лоб, да еще на людях! И вообще, они просто репетировали спектакль.

– Спектакль? – она удивленно посмотрела на брата. – За кого ты меня принимаешь, Саймон?

Саймон скривился:

– Сейчас тебя любой принял бы за глупую утку. Уинифред ставит здесь, в Селуорте, спектакль, на который собирается пригласить всю округу, и они с Марком репетировали оттуда сцену. А вообще-то, Лисса, ты уже три года водишь Марка за нос, а стоит ему самому найти себе невинное увлечение, так ты тут же прилетаешь с позеленевшими от злости глазами.

Лисса что-то бессвязно забормотала, явно решая, какое из этих совершенно нелепых утверждений опровергнуть первым.

– Невинное увлечение, да? – произнесла она голосом, полным праведного гнева. – Нечего сказать, невинное. Как ты мог позволить этой… этой легкомысленной…

– Ее зовут Уинифред, Лисса, – перебил сестру Саймон тоном, который Лисса слышала от него впервые, – а спектакль, который она ставит, это «Сон в летнюю ночь».

– А-а.

– Марк играет Оберона, а Уинифред – Титанию. И она выбрала его на эту роль главным образом, как мне кажется, из-за его акробатических способностей.

– А – а.

– Право же, моя дорогая, – вмешалась леди Тиг, – я думаю, Саймон прав. Ты знаешь, как Маркус к тебе относится, и, уверяю тебя, мисс Тимбуртон не играет в его жизни действительно серьезной роли. Более того, она, кажется, была искренне рада познакомиться с тобой.

– И все же, – настаивала Лисса, – Марк вложил в эту сцену слишком много ненужного чувства. Как он мог? – На ее глаза вновь навернулись слезы. Она встала, подошла к окну и невидящим взглядом стала рассматривать южную лужайку.

– Мне кажется, тебе нужно обсудить все с Маркусом, – тактично сказала тетушка, быстро взглянув на Саймона. – Я надеюсь, конечно, что ты не станешь устраивать ему сцен. Ничто так не выводит джентльмена из себя, как обвинения в том, в чем он считает себя невиновным.

Лисса не ответила, продолжая стоять спиной к комнате. Однако когда, через несколько минут, в комнату вошел Маркус, она обернулась, чтобы приветливо с ним поздороваться.

– Лисса! – Его лицо расплылось в улыбке облегчения, и он поспешно обнял ее. – Страшно рад тебя видеть. Знаешь, – неуверенно начал он, – там… на развалинах… я надеюсь, ты должна понять, что…

Лисса стала чуть холодней, но все же поцеловала Маркуса в щеку.

– Саймон уже объяснил, что вы репетируете спектакль, но мне кажется, что твоей мисс Тимбуртон стоит поискать другого Оберона. – Ее губы сложились в уверенной улыбке.

По лицу Маркуса пробежала тень.

– Она не моя мисс Тимбуртон, Лисса, а что касается роли Оберона, – об этом поговорим попозже.

Маленький розовый ротик Лиссы открылся было, будто она хотела с этим поспорить, но, взглянув на Саймона, передумала. У нее не было возможности сказать больше, потому что в этот момент в комнату вошла Джейн.

У Джейн был невероятно тяжелый день. Большую его часть она провела, избегая прикосновений Чарльза и стараясь сделать так, чтобы Уинифред при каждой возможности оказывалась на пути лорда Стедфорда.