Пока я с шаманом общался, тисла на дороге лежал, ждал, так сказать, своей участи. Дождался, и в хвост каравана пристроился.

А я еще подумал, что на такого грешника удачи может и не хватить. Или вслух сказал, не помню. Но будто накаркал.

На следующий день мы вляпались в грозу. Многовидящий наш, то есть я, эту грозу почти что проморгал. Еще немного, и мы стали бы хорошо прожаренными кусками мяса.

Шаман успел‑таки поставить защиту: развернул над нами что‑то вроде невидимого шатра. Но места всем не хватило. Или люди или шорны…

Как он это сделал? Описать Ритуал? А чего его описывать?… Если только на действия смотреть, то такое у нас каждый пацан умеет. Лет с десяти‑одиннадцати. А если на результат внимание обращать тогда да! Тогда впечатляет!! А всего‑то перевод сексуальной энергии в колдовскую.

Всего‑то  …

Блин, такой пустяк, что и говорить нечего.

И ведь не скромничал шаман, в натуре не понимал, чему я удивляюсь.

Как перевод энергий получается?

Да очень просто! Цель, концентрация, ритуальные движения, а в итоге достижение цели…

Вот и все объяснения.

Правда, нужен еще совсем пустячок: годы упорных тренировок, опытный наставник и небольшие колдовские способности. Если б на Земле так умели, то от электричества и атомной энергии отказались бы за ненадобностью.

Ну, как, доктор Леха, учиться будем?

Короче, грозу мы пережили. И мясцом жареным затарились. Но тащить это мясцо и свои пожитки пришлось на себе. А последним недобитым шорном Крант подкормился. Никто не возражал.

Имундо грозу пережил. Уцелел он и под лавиной. Малек, конечно, нашел того дурика, что камни нам на голову спустил, то пятеро охранников и мой шалаш так в пропасти и остались. Случилось это день на шестой или седьмой, когда главным в группе я, вроде как, значился, но решал все проводник: куда идем, где останавливаемся, когда и чего едим. Костер мы не каждую ночь разводили.

Как грелись?

А может не надо о грустном?…

Лишенного‑Имени в отряде не замечали. Вроде, как увязалась зверушка за караваном. Слишком мелкая, чтобы опасаться, и слишком вонючая, чтобы съесть ее. Самое странное, бывший стрелок с этим смирился. Словно, действительно стал зверушкой. Если не снаружи, то изнутри точно. И ни разу не изменился за эти дни! Его соплеменники менялись. И Малек, когда шел на охоту. А Имундо… будто бы разучился.

Я с ним иногда разговариваю. И тогда он отвечает так, словно не сразу речь человеческую вспоминает. И говорит в основном да или нет.

И боится, блин, как он меня боится! Но далеко не отходит. Не знаю уж почему.

Странно мне, что человека в такое превратить можно.

Лучше б его убили.

Интересно, это мысли Многодоброго или Лехи Серого, бывшего черного хирурга  ?…

Ну вот, первый раз за восемь дней взялся за писучую палочку, и такой ерунды написал. Начал за здравие, а закончил полной фигней.

Но не выдирать же кусок из средины свитка?

Ладно, все равно, кроме меня никто это читать не станет…

18.

Кто сказал, что камни не умеют бояться? Умеют они, и еще как! Вот только самому надо камни эти увидеть, страх их почувствовать, тогда и поверишь. То, что живые они, это я слышал, а сегодня вот лично убедился.

Только вчера я прошел полосу препятствий. Удивил и себя, и проводника. Утром он спросил, позволю ли я ему идти первым или желаю, чтобы он глотал пыль за отрядом.

Проводник должен вести, ответил я ему. И не туда, где имеется дорога, а в ту сторону, куда мне надобно. И чем лучше он сделает работу, тем быстрее мы разбежимся.