У Владика была даже какая-то фамилия, но я называла его мальчик-бой. Он был такого щуплого телосложения и с таким катастрофическим отсутствием мышц, что толщина его рук не сильно превосходила толщину медицинской карты в районной поликлинике, куда с пеленок заносились многочисленные болезни. Стекла его очков были настолько толстыми, насколько тонким был его голосок. Лицо он носил бледное, со следами неуместной интеллигентности и аристократизма в десятом поколении, который, вероятно, и привел его организм к такому плачевному вырождению. Лишь военная кафедра в институте спасла беднягу от медкомиссии военкомата с позорным resume «не годен».

И при всем этом у Владика было грандиознейшее хобби всей жизни — он искренне считал себя воином и обожал войну в любых проявлениях. Длинный хвостик жиденьких волос он перевязывал сзади на шее резиночкой камуфляжной раскраски. Несмотря на мелкий рост, Владика легко узнавали издали по вечно камуфляжным штанам на пятнистых подтяжках, жилеточке с надписью «Mercenaries never die — they just go to Hell to regroup!», расшитой золотыми косами аксельбантов, и тельняшке, за которую ему пару раз давали в ухо настоящие морячки.

Зимой и летом он носил кряжистые военные ботинки, черный ремень с выжженными буквами «где мы — там смерть» и пятнистую бейсболку, на козырек которой собственноручно нашил группу крови, а на затылок — три красные полоски вряд ли подозревая, что каждая дается за тяжелое ранение.

Разумеется, в мире не существовало армии, на вооружении которой стояла вся эта одежда и утварь — ее изготавливали и продавали в специальных магазинах предприимчивые дельцы исключительно для таких гражданских мальчиков-боев, которые делали стойку на грубую форму и камуфляжный цвет.

Развешенные по телу и разложенные в многочисленных карманах, у Владика постоянно при себе имелись складные ножики из китайской жести, микроскопические фляжки, созданные, видимо, для яда военных разведчиков, грозди жетонов с именами несуществующих военных баз и профилями беретистого Че, пятнистые бинокли для оперного театра военных действий и неизменный муляж пистолета, который умел плевать свинцовым мышиным пометом первые полторы минуты после замены баллончика.

Разумеется, Владик являлся обладателем потрясающего количества беспорядочных, но (как ему казалось) секретных знаний о военной технике, оружии и приемах рукопашного боя. И все это он круглосуточно изливал в окружающее пространство с настойчивостью городского фонтана, особенно если ему чудились поблизости внимательные уши. Любимым его занятием оставались, разумеется, компьютерные игры. И все это органично сочеталось в нем с полным неумением определять звание по звездочкам на погонах.

Как курортный спутник, мальчик-бой Владик мог оказаться вполне милым и безобидным, к тому же оставлял мне широкие пространства для других гендерных маневров. Вовремя затыкать поток военных тайн я умела. Но единственное, что меня беспокоило, — перспектива загреметь в КПЗ на проходной аэропорта из-за какого-нибудь муляжа гранаты.

Я решила снова заняться поиском спутника наугад, но тут раздалось знакомое ржание ICQ, и мне брякнулось сообщение от некоего Бэкмейкера, который уже второй месяц безуспешно добивался личного знакомства.

«привет elena! када уже встретимся???» — писал Бэкмейкер.

К тому моменту мне было абсолютно все равно, с кем ехать в Анталию, а Бэкмейкер по крайней мере выглядел симпатично. Я решила, что это знак, и опустила ладони на клавиши. «Попросит денег — пошлю к черту, а если нет — возьму с собой», — решила я.

— Скажи, Бэкмейкер, — набрала я тут же. — Если бы существовало место на Земле, исполняющее любое желание, что бы ты себе попросил? Только честно!

— ЛЮБВИ!!!!!:)))))))))))) — написал Бэкмейкер.