– Каждый раз называют новый номер, – пояснила бабка.

– Да, да. – Крон вновь заулыбался. – А я совсем об этом запамятовал. Работы много, закрутился.

– Как раз должны позвонить через десять минут, – предупредила старушка. – Или не позвонят, но я в это время должна находиться на месте. Вот и контролируйте меня, если поручили.

Крон взглянул на часы. Подождал. В обозначенное время никто не позвонил.

– Ну вот, не позвонили. – Старушка была явно огорчена.

– Ничего страшного, – успокоил ее Крон. – Зато я позвоню куда надо.

Он набрал номер телефона Волошина и произнес в трубку одно слово:

– Наседка. – И положил трубку.

– Какая еще наседка?! – удивилась старушка.

– Наши оперативные действия связаны с птицекомбинатом, поэтому «наседка» – это кодовое слово, – пояснил Крон.

– Я так и поняла, – закивала старуха.

– Ну, я пошел. Приятно было с вами познакомиться. Никому не говорите о моем визите. Это большой секрет.

Крон встал и направился в прихожую. Оставаться в квартире он не посчитал нужным. А зачем? Если надобность возникнет, то вернется.

– Ну, вот, – сказал Волошин, положив телефонную трубку, и посмотрел на Комова. – Наши ожидания оправдались. Старушку превратили в узел секретной связи. Метод старый, но работает. Казалось бы… Они думают, что получили неловленный мизер, а мы его поймаем.

Комов не играл в преферанс, но суть фразы уловил. А Волошин продолжил:

– Эльвира уже сидит на телефонной станции с оборудованием. Его передали нашему управлению из академии наук – завелся там какой-то непризнанный гений, – а я подсуетился, чтобы оно попало к нам. Теперь мы сможем не только засекать переговоры, но и подслушивать. Ящик здоровый, с виду неказистый, но работает – если его подключить куда надо, то не только озвучивает, но и пишет на магнитную ленту. Будем в курсе дел этого Табака. Правда, наседка может быть не в единственном числе, но что имеем, то имеем.

– И что, мы будем ждать у моря погоды? – воскликнул Комов.

– Именно так. – Волошин прищелкнул пальцами. – И в случае чего, объявим штормовое преду-преждение. Персонально тебе. Ты что так уперся в этого Табака? Звезда паркета? У тебя этих звезд как на небе… С продовольственными складами разобрался? А с заправочной станцией в Мытищах? – Голос майора звучал непререкаемо и строго, но в его глазах читалась легкая насмешка.

– Уже начал разбираться, – сказал Комов и подумал: «Сменил тему и ткнул меня в больное место. Психолог».

– Вот и продолжай. Я понимаю, что у тебя этот Табак как прыщ на заднице, но выдавить пока не можем – щипцов не нашли. Но поищем. Иди, работай.

Волошин замолчал и начал рыться в стопке каких-то бумаг на столе, давая понять Комову, что разговор окончен.

Алексей покинул кабинет, но ненадолго, – ближе к вечеру его вновь вызвал начальник. Дождавшись, когда Комов усядется на свою пригретую банкетку, он с ходу заявил:

– Наседка закудахтала. Звонила женщина из телефона-автомата. Старушка передала сообщение. Номер получателя установлен. Это телефон столовой возле метро «Пушкинская». Телефон висит на стене в коридоре служебного помещения. Никто ничего не видел, да это и неважно. Важно то, что передали.