|
– Вид у вас какой-то не слишком архивный. Он поднял бровь, изобразив на лице некоторый вялый интерес. – Меня зовут Кинкейд. У вас в руке пистолет. – Держу для посетителей. – Ни разу еще не видел никого из Совета с пистолетом. Разумно. – Он повернулся и махнул рукой. – Это недолго. Я заглянул ему за плечо: – О чем это вы? По лестнице к моей двери, осторожно держась рукой за перила, спускалась маленькая девочка. Хорошенькая, лет этак семи, с прямыми, по-детски пушистыми волосами до плеч, подхваченными ленточкой. Одета она была в простенький вельветовый сарафанчик, белую блузку и лаковые черные туфельки, поверх чего накинула куртку-пуховик, на вид слишком теплую для осенней погоды. Я перевел взгляд с девочки на Кинкейда. – Вам не стоит впутывать в это ребенка, – заметил я. – Еще как стоит, – буркнул Кинкейд. – Что, неужели вы не смогли найти няньку? Девочка остановилась, не доходя пары ступенек до нижней площадки – так, что лицо ее оказалось на одном уровне с моим. – Вот он и есть моя нянька, – произнесла она совершенно серьезно, с легким британским акцентом. Я почувствовал, как мои брови против воли поползли вверх. – Или, говоря точнее, мой водитель, – добавила она. – Так вы нас впустите или нет? Мне бы не хотелось оставаться на улице. Мгновение-другое я молча смотрел на девочку. – А ты не коротковата для библиотекаря? – Я не библиотекарь, – спокойно ответил она. – Я – Архив. – Минуточку, – не выдержал я. – Что ты... – Я – Архив, – повторила девочка ровным, уверенным тоном. – Полагаю, твои обереги засекли мое присутствие. Они показались мне вполне дееспособными. – Ты? – пробормотал я. – Ты, наверное, шутишь. – Я осторожно протянул к ней свои чувства. Воздух вокруг нее негромко гудел от энергии – не совсем такой, какую ощущаешь обыкновенно вокруг чародея, но никак не слабее; тихое, угрожающее жужжание, какое слышишь, стоя под высоковольтными проводами. Мне пришлось приложить некоторое усилие, чтобы не выдать своего потрясения. Эта девочка обладала энергией. Черт, она обладала уймой энергии! Достаточной, чтобы я начал сомневаться, хватит ли силы моих оберегов, чтобы остановить ее, если ей вдруг взбредет в голову пройти через них. Достаточной, чтобы мне припомнился маленький всемогущий Билли Мэйми в старой, доброй «Запретной зоне». Она внимательно смотрела на меня своими непроницаемыми голубыми глазами... мне почему-то вдруг очень не захотелось заглядывать в них. – Я могу объяснить тебе все, чародей, – сказала она. – Но не стоя на пороге. У меня нет ни повода, ни малейшего желания причинять тебе зло. Скорее наоборот. Я нахмурился: – Обещаешь? – Обещаю, – серьезно отозвалась девочка. – Перекрестишься? Она начертила указательным пальчиком крест на своем пуховике. Кинкейд поднялся на пару ступенек и настороженно выглянул на улицу. – Решайте, Дрезден. Я не собираюсь держать ее здесь долго. – А что он? – спросил я у Архива, кивнув в сторону Кинкейда. – Ему можно доверять? – Кинкейд? – переспросила девочка, и в голосе ее послышалась усмешка. – Тебе можно доверять? – Вы проплатили по апрель включительно, – отозвался тот, продолжая шарить взглядом по улице. – Потом я имею право искать лучшее предложение. – Ну вот, – девочка повернулась ко мне, – до апреля Кинкейду можно доверять. |
