Они и заметили. Мартин давно уже засек двух разведчиков, и они могли их убить, если бы хотели. Но они не хотели. По каким-то загадочным соображениям этого непонятного плана разведчики должны были их заметить, а потом поскакать обратно в долину и доложить командиру. Это было очень трудно понять. А Альвару еще труднее, потому что во время всех напряженных перемещений этого утра он вынужден был слушать голос Джеаны, несущийся с высокого склона, которая стонала от страсти к белокурому командиру отряда из Халоньи. Это ему совсем не нравилось, хотя большинство остальных находили подобную шутку убийственно смешной.

К тому времени, когда Лайн Нунес отдал приказ выступать — коней привели, как только двое разведчиков ускакали, — Альвар был готов кого-нибудь искалечить. У него мелькнула мысль, когда они галопом мчались на север под лучами зимнего солнца, что он собирается убивать джадитов ради выгоды ашаритов. Но он постарался выбросить ее из головы. В конце концов, он — наемник.

У Нино были хорошие доспехи. Одна стрела попала ему в грудь и отлетела в сторону, вторая задела незащищенную лодыжку, и показалась кровь. Потом его конь, скачущий слишком быстро, шагнул в пустоту и упал в яму.

Конь закричал, когда его пронзили колья на дне ямы. Крик лошади — ужасен. Нино ди Каррера, гибкий и быстрый, выпрыгнул из седла еще во время падения коня. Он ухватился за ближайшую стену ямы, вцепился в нее, удержался и подтянулся наверх. В этот момент его чуть не затоптал конь одного из его людей, отчаянно пытающегося обогнуть смертельную ловушку.

Он получил удар по ребрам и растянулся на мерзлой земле. Увидел надвигающегося следующего коня и, не обращая внимания на боль, откатился в сторону, уворачиваясь от мелькающих в воздухе копыт. Он хватал ртом воздух. Из его груди ударом вышибло весь воздух, в ушах звенело, но Нино обнаружил, что руки и ноги целы. Он задыхался, у него кружилась голова, но он все же мог двигаться. Он с трудом поднялся и понял, что его меч потерян в яме. Рядом с ним лежал мертвец со стрелой в горле. Нино схватил клинок этого солдата, не обращая внимания на боль в ребрах, и огляделся, высматривая, кого бы прикончить.

Недостатка в кандидатах не наблюдалось. Разбойники скатывались со склонов по обеим сторонам расщелины. По крайней мере тридцать воинов Нино — может быть, больше — были повержены, убиты или искалечены в ловушке из копий и градом стрел. Но всадников еще оставалось большое количество, а им противостояли ашаритские бандиты, отбросы, собаки, собачий корм.

Схватившись рукой за бок, Нино взревел, бросая вызов. Его люди услышали и ответили радостными криками. Он оглянулся в поисках Эдрика. Увидел, как тот бьется с тремя разбойниками, которые старались оттеснить его коня в узкое место. На глазах у Нино один из бандитов нырнул под круп коня Эдрика и ударил клинком снизу вверх. Приятный способ вести бой — убивать коней снизу. Но это сработало. Жеребец Эдрика поднялся на дыбы, крича от боли, а человек с коротким мечом отскочил в сторону.

Нино увидел, что его заместитель начал сползать с седла. Он уже бежал к нему. Второй разбойник, ожидающий, когда Эдрик упадет, так и не узнал, кто его убил. Нино взмахнул мечом в слепой ярости и снес не защищенную шлемом голову с плеч. Она приземлилась в траву поодаль и покатилась, как мяч. Кровь, фонтаном хлынувшая из обезглавленного тела, обрызгала их всех.

Нино торжествующе взревел. Эдрик рывком вытащил ноги из стремян и свалился с изувеченного коня. Но тут же вскочил на ноги. Двое мужчин обменялись яростными взглядами, потом стали сражаться вместе, бок о бок, в этом темном ущелье, два воина святого Джада против бесчисленных неверных.

В действительности они дрались с бандитами, и снова и снова замахиваясь мечом и стараясь расчистить пространство для прорыва вперед, Нино вдруг вспомнил ту мысль, которая раньше пришла ему в голову и которую он потом потерял.