Увидев, что Мэдисон наблюдает за ней, секретарша тут же закрыла и рот, и альбом. Потом, как ни в чем не бывало, встала из-за стола, одернула свою узкую, плотно облегающую блузку и взяла со стола сразу несколько альбомов. Она положила поверх остальных альбом Мэдисон и прошла к двери в кабинет миссис Вандерпул.

Когда дверь за секретаршей закрылась, сердце Мэдди бешено забилось. Может, она вела себя чересчур напористо? Может, лучше, если бы ее снял какой-нибудь известный в Нью-Йорке фотограф? Он бы сделал пару простых снимков. Обычных. Не со змеей.

Дверь открылась, наверное, через две-три минуты, но для Мэдисон прошло несколько долгих часов. На пороге показалась миссис Вандерпул собственной персоной.

Затаив дыхание, Мэдисон смотрела, как эта женщина в простом коротком платье осматривает приемную. Когда ее взгляд остановился на Мэдди, она спросила:

– Вы Мэдисон Эплби?

Та вежливо улыбнулась и кивнула. Комок в горле мешал ей говорить.

– Зайдите, пожалуйста, в мой кабинет.

– Спасибо, – запинаясь, сказала Мэдисон и с трудом встала.

Она прошла за миссис Вандерпул в кабинет, и дверь за ней закрылась.

Глава 29

– Это самая чудесная история, которую я когда-либо слышала, – сказала Лесли.

Мэдисон улыбнулась и огляделась в поисках официантки.

– Как вы думаете, у них есть меню десертов?

– Закажи черники, – нетерпеливо посоветовала Элли. – Я хочу узнать, что было дальше.

Лесли взяла Элли за руку.

– Но мы же знаем! Мы видели ее фотографии во всех журналах.

– Да – подтвердила Мэдисон. – Но я не только улыбалась в камеру, у меня были и другие дела. О! Вон несут десерт. Я правильно себя вела: иногда заходила и брала заказы, не отказывалась ни от какой работы. В итоге мое лицо было на обложках трех модных журналов, и я получила выгодный контракт с косметической фирмой менее чем через два месяца. Мэдисон откусила кусочек торта.

– Но когда у меня в руках оказались чеки с заработанными деньгами, я подумала, что могла бы оплатить обучение в колледже… Так появилась идея. А остальное вы знаете.

– Не знаем! – вскричали они хором. Мэдисон удивленно посмотрела на них: как они могли забыть о таких важных событиях в ее жизни?

– Я вложила деньги в свое обучение и получила диплом.

– Какой диплом? – спросила Элли, затаив дыхание.

Мэдисон недоверчиво прищурилась.

– Вы знаете, не хуже меня, что я врач.

– Врач? – удивленно переспросила Элли.

– Да, физиотерапевт, – ответила Мэдисон. – И рада, что выбрала именно эту специальность. У меня был чудесный учитель – Дороти Оливер из Колумбии. Такое ощущение, что мы с ней тысячу лет знали друг друга.

Элли и Лесли переглянулись, а потом вдруг одновременно рассмеялись. Они отодвинули стулья, встали, взялись за руки и стали плясать вокруг стола, все так же весело смеясь.

Остальные посетители сперва глядели на них неодобрительно, но, когда заметили безграничное счастье в глазах двух женщин, тоже заулыбались.

– Врач! – кричала Элли. – Она врач!

– Физиотерапевт! – вторила Лесли, смеясь и кружась вместе с Элли.

Когда дело дошло до танцев, Элли не могла тягаться с Лесли, поэтому вскоре отошла в сторону, а Лесли встала на цыпочки. Она не танцевала уже восемнадцать лет, но последние две недели танцевала по два часа ежедневно. Лесли подняла руки над головой и грациозно поплыла между столами.

Люди отложили вилки и залюбовались Лесли, а когда Элли стала хлопать под музыку, последовали ее примеру. Лесли обошла весь зал, ни разу не потеряв равновесия и не сбившись с ритма.