— Господи!

— Папа сказал Виггинсу, чтобы тот показал ей тело. В точку. Оказалось, это тот самый тип, что покупал ткань.

— Из Вьетнама — в Сан-Франциско — потом в Маленький Сайгон. Один из людей Тхака?

— Вот об этом я как раз и думаю. ФБР сейчас проводит всестороннюю проверку на этого человека, но это долго. А раньше времени они делиться с нами не спешат.

Кроули сел рядом с Беннетом. Фрай подошел к окну и выглянул на улицу. Машины, шурша колесами, мчались по каньонному шоссе — это туристы спешат вглубь материка, переняв подлинное мастерство обитателей Лагуны.

— Я говорил о Тхаке с Виггинсом. Полковник сейчас — узник в собственной квартире. Его боссы перестали ему доверять.

— У меня похожие сведения.

— И ты веришь?

— Нет. Но моим источникам надо несколько дней, чтобы докопаться до правды.

— Виггинс повторял то, что говорит Ханой.

— Никто в правительстве не станет слушать тебя, Чак. Даже если Лючия Парсонс находит Ханой достаточно дружественным, чтобы вести переговоры о военнопленных. Хоть город полон эмигрантов, впадающих в панику при одном упоминании его имени. Они хотят получить абсолютную уверенность, прежде чем открывать банку с червями.

— Ты правда думаешь, что за всем этим стоит полковник Тхак?

— У меня пока что нет никаких доказательств. Видимость создать тоже легко.

— Но зачем?

— Террор — это орудие. Я очень хорошо это выучил.

Фрай задумался над его словами.

— Она опять звонила, Бенни?

— Ни разу. Ничего не слышно. ФБР вчера получил спектрограмму голоса — по телефону говорила Ли, это несомненно.

— А второй голос?

— Мужчина, среднего возраста, английский — не родной для него язык. Вот и все, что они могли сообщить.

— Бенни, я прочел историю, которую рассказала Ли для Смита. О Ламе, о тебе, о вас. Три бутылки шампанского на ваших… пикниках. И три бутылки шампанского на ее столике в гримуборной.

Беннет слез с кушетки и одним махом подскочил к Фраю.

— Иди сюда, Чак. Присядь вровень со мной.

— Еще чего!

Беннет поднял на него злобный взгляд.

— Я хочу тебе кое-что сказать. Эти обрубки, на которых я сейчас стою — не худшее, что я привез из Вьетнама. Самое плохое — у меня в голове, и там я буду хранить это вечно. И ты не сможешь меня раскрутить на эту тему. Даже не пытайся. Война никого не касается, только меня. Ни тебя, ни папу, никого. У меня что-то с головой, Чак. Ты еще не начинай, прошу тебя.

— Они хотели напомнить тебе о Ламе, так ведь?

Фрай чувствовал, что Беннет уже справился со своим бешенством. Он шагнул назад и посмотрел вверх. И заговорил более примирительно:

— Именно этого они и пытаются добиться. Но они не знают, что я вспоминаю его все время, каждый день в моей жизни. Я не забываю предателей. Никогда.

Беннет прыгнул к Доннелу Кроули, который извлек откуда-то кольт сорок пятого калибра. Беннет поднес его к Фраю и протянул ему.

— Если за этим стоит Тхак, тебе может понадобиться друг. У меня есть Доннел и вокруг дома больше людей из ФБР, чем я могу переварить. А у тебя теперь есть это. Магазин полон, патронник пуст, поставлен на предохранитель. Знаешь, как пользоваться?

— Папа показывал мне как-то давным-давно.

— Что ж, кольт за последние пятьдесят лет не изменился. Стреляет прямо, медленно, поражает, как слон. Держи при себе, поглядывай назад и не гуляй по Маленькому Сайгону больше, чем это необходимо.