Впрочем, ни один из этих доводов не подействует на проституток из «Дочерей и сестер»; Норман знал это так же хорошо, как свое имя. За годы работы в полиции у него накопился кое-какой опыт работы с женскими перевалочными базами и приютами, количество которых в последнее время значительно возросло, потому что те, кого Норман про себя называл нанюхавшимися папоротниковых спор Воинствующими психопатами нового века, оказывают все большее воздействие на умы и поведение людей. Постулаты этих психов сводятся к следующему: все зло исходит из неблагополучных семей, каждый сублимирует ребенка внутри, всем и каждому необходимо быть начеку, ибо вокруг полно нехороших, ужасных людей, которые, набравшись наглости, идут по жизни, не стеная, не вырывая клочья волос на голове, не жалуясь, не прибегая каждый вечер к программе психологического совершенствования «Двенадцать ступеней». Все Воинствующие психопаты нового века — сущие ослиные задницы, однако некоторые — и ярчайшим примером часто являются женщины из борделей типа «Дочерей и сестер» — нередко еще и крайне осторожные задницы. Осторожные? Черта с два! Они наполняют совершенно новым, ранее неведомым содержанием термин «бункерный менталитет».

Почти весь вчерашний день Норман провел в публичной библиотеке, где ему удалось раскопать несколько интереснейших фактов, касающихся «Дочерей и сестер». Самое забавное заключалось в том, что женщина, заправляющая борделем, некая Анна Стивенсон, до семьдесят третьего года носила фамилию Тампера; затем последовал развод, и она вернула себе девичью фамилию. Диким совпадением это может показаться только тем, кто не знаком с брачными повадками и ритуалами совокупления Воинствующих психопатов нового века. Они спариваются, но редко способны примириться с лямкой постоянной семейной жизни, по крайней мере, на продолжительный срок. В конце концов каждый раз, когда кто-то из пары начинает тянуть к сену, другого обязательно влечет к соломе. Их мозги устроены так, что они не понимают простейшей истины: политически правильные браки нежизнеспособны.

Нельзя утверждать, что бывшая жена Тампера управляла своим борделем в соответствии с принципами большинства других заведений подобного рода, действующих под лозунгом «Только женщины знают, только женщины могут сказать». В опубликованной больше года тому назад статье из воскресного приложения, повествующей о «Дочерях и сестрах», Стивенсон (Нормана поразило ее сходство со шлюхой Мод из старого телевизионного шоу) отвергала этот принцип, считая его «не только дискриминационным в отношении противоположного пола, но и глупым». Статья содержала высказывание еще одной женщины по этому поводу. «Мужчины не являются нашими врагами, — заявляла некая Герт Киншоу, — пока не докажут обратного. Но если они наносят удар, мы бьем в ответ». Рядом приводился фотопортрет этой женщины, черномазой сучки, которая напомнила Норману футболиста из «Чикаго Соке» Уильяма Перри по прозвищу Рефрижератор.

— Попробуй только ударить меня, киска, — пробормотал он сквозь зубы, — я превращу тебя в трамплин.

Но вся газетная информация, какой бы интересной она ни представлялась, не имела непосредственного отношения к делу. Наверное, в этом городе живет множество женщин — и даже мужчин, — знающих, где находится бордель и посещающих его: возможно, заправляет им только Воинствующая психопатка нового века, а не целый комитет, однако в одном не сомневался он — все подобные заведения ничуть не отличаются друг от друга. И эта новомодная контора наверняка сходна со своими более традиционными родственными организациями. Смерть Питера Слоуика подействует на них, как вой сирены воздушной тревоги. Они не последуют логичным путем полиции; если (или) до тех пор, пока не будет доказано обратное, они будут считать, что гибель Питера Слоуика связана именно с ними… конкретно с той или иной женщиной, которую Тампер направил к ним за последние шесть или восемь месяцев своей жизни.