— Хорошо… Коула.

— Итак, сержант Стэммел подробно передал мне то, что ты ему сказала. И все же у меня есть несколько вопросов уже лично к тебе. Капрал Стефи говорил с тобой раньше, до того как пришел в казарму?

— Нет… Я его и не видела до этого. Я только обратила внимание на всадников, подъехавших к нашему взводу, но инструктор Сиджер тотчас же наказал меня за это очередным уколом…

Коула поцокала языком:

— И сделал это совершенно справедливо. Можешь мне поверить: в бою смотри только на противника. Отвлечешься — все, конец. Ладно, скажи, а на ужине ты капрала не видела?

— Нет, мы болтали с Сабеном.

— Понятно. Насколько я знаю, Стефи явился в казарму и сказал, что хочет поговорить с тобой. Затем он попытался уговорить тебя переспать с ним, а когда это не удалось — попытался сделать это силой. Это так?

— Да. Он стал удерживать меня и обнимать, не давая вырваться. Тогда я сказала ему несколько ругательств, которым научил меня брат, а он зажал мне рот ладонью. Я укусила его, и он разозлился по-настоящему.

— Стэммел сказал, что Стефи сначала ударил тебя ремнем.

— Да, а я попыталась увернуться и проскочить мимо него. Это правда: я действительно хотела только убежать, я не собиралась драться с ним, честное слово.

— Тихо, тихо. Успокойся. Сдается мне, этот парень был бы тебе в любом случае не по силам.

Пакс снова задрожала:

— Я… я не смогла вырваться… а он хлестал меня ремнем снова и снова… Потом он начал меня бить, я стала сопротивляться, но кто-то схватил меня сзади, так что я не могла ни уворачиваться от ударов, ни сопротивляться… Было… было очень больно… — По ее щеке покатилась слеза. Словно испугавшись этого, Пакс сказала: — Извините… Я не хотела… не хотела плакать.

— Не волнуйся. Так бывает с теми, кто не плачет в тот момент, когда их бьют. Воспоминания оказываются больнее…

Даже в полубреду Пакс отметила, что Коула говорит как человек, знающий толк в таких делах.

— Ничего, через несколько дней ты очухаешься, а вскоре и следов не останется. А теперь ответь мне на один вопрос, Паксенаррион: ты спала с кем-нибудь здесь, в крепости?

— Нет, — чуть слышно ответила девушка.

— А до этого у тебя были мужчины?

— Нет… Мне просто не хотелось.

Коула вздохнула:

— Пакс, нам нужно знать, была ли ты не только избита, но и изнасилована, понимаешь?

Пакс покачала головой:

— Я… я не знаю, на что это должно быть похоже. Я понимаю, что, наверное, это больно, но у меня все так болит, и там внизу тоже, до сих пор… А что было тогда… я вообще с трудом помню.

— Ну, тогда придется осмотреть тебя. Майя мне поможет, и я думаю, еще пара глотков успокаивающего отвара с вином тебе не повредит. Если даже ты проспишь сутки напролет, будет только лучше.

Майя поднесла ко рту Пакс кружку с отваром, и та с трудом сделала несколько глотков. Сладость и тепло побежали по ее телу, и вскоре Паксенаррион почти перестала замечать, что происходит вокруг.

Через несколько минут Коула вышла из лазарета и почти столкнулась с ходившим взад и вперед у дверей Стэммелом.

— Ну? — хрипло спросил он.

— Нет, — ответила Коула. — Хотя, судя по синякам и травмам, они пытались. Неизвестно, чем бы все кончилось, будь у них еще хоть пять минут. Но нет — значит, нет. Может быть, это и спасет Стефи шкуру… хотя бы частично.

— Коррину это не поможет, — мрачно заметил Стэммел.