– Их военно‑морской флот бездействует. Их наземные силы бездействуют. Они жалят нас своими истребителями, но не больше. Жужжание насекомых. – Чанг отверг эту проблему.

– Сколько людей недооценивали Америку и этого Райана, а потом горько жалели об этом, – заявил Киан. – Товарищи, я продолжаю утверждать, мы попали в опасную ситуацию. Возможно, мы добьёмся успеха, тогда все хорошо и прекрасно, но излишняя уверенность может привести к катастрофе.

– А переоценка противника приводит к тому, что вы никогда ничего не добьётесь, – возразил Чанг Хан Сан. – Разве мы достигли бы положения, в котором находимся сейчас, разве наша страна стала бы такой великой благодаря робости? Великий Поход совершали не трусы. – Он обвёл взглядом стол, и никто не осмелился возражать ему.

– Значит, ситуация в России развивается благоприятно для нас? – спросил Ху у министра обороны.

– Лучше, чем мы предполагали, – заверил всех маршал Луо.

– Тогда продолжаем наступление, – решил за всех премьер‑министр. Заседание окончилось, и министры разошлись по своим кабинетам.

– Фанг?

Младший министр без портфеля обернулся и увидел идущего к нему по коридору Киан Куна.

– Причина, по которой американцы не предприняли пока решительных действий, заключается в том, что они стараются перебросить войска и снабжение по единственной железной дороге. На это требуется время. Они не сбрасывают на нас бомбы из‑за того, что, по‑видимому, бомб пока у них нет. И откуда извлёк Чанг эту чепуху относительно американской идеологии?

– Он хорошо разбирается в международных делах, – ответил Фанг.

– Хорошо разбирается? Это каким образом? Разве не он обманом убедил японцев начать войну с Америкой? А какой была её цель? Чтобы мы и они могли захватить Сибирь. Далее, разве не он тихой сапой поддерживал Иран и его попытку захватить Саудовское королевство? Зачем? Чтобы далее мы могли использовать мусульман в качестве молота, способного заставить Россию подчиниться – а мы тогда сможем захватить Сибирь. Фанг, он думает только об одном – о Сибири. Он хочет, чтобы над Сибирью развевался наш флаг ещё до того, как он умрёт. Может быть, он хочет, чтобы его прах был захоронен в золотой урне подобно императорам, – прошипел Киан. – Он авантюрист, а такие люди плохо кончают.

– За исключением тех, которые добиваются успеха, – заметил Фанг.

– Сколько из них добилось успеха и сколько погибло перед каменной стеной? – резко ответил Киан. – Я утверждаю, что американцы нанесут по нам удар и будут продолжать наносить удары, как только соберут свои силы. Чанг следует своему собственному политическому видению, он не руководствуется фактами, не руководствуется реальностью событий. Он приведёт нашу страну к катастрофе.

– Неужели американцы такие грозные?

– Если они не такие грозные и умные, Фанг, то почему Тан тратит столько времени, пытаясь украсть их изобретения? Разве ты не помнишь, что сделала Америка с Японией и Ираном? Они подобны легендарным волшебникам. Луо доложил нам, что они нанесли серьёзный урон нашим военно‑воздушным силам. Вспомни, сколько раз он говорил нам о силе и непобедимости наших истребителей? Сколько денег мы потратили на эти удивительные самолёты, а теперь американцы уничтожают их, словно свиней, приготовленных для продажи на рынке! Луо утверждает, что мы сбили двадцать пять американских истребителей. Он говорит о двадцати пяти. Гораздо вероятнее, что нам удалось сбить один или два! Один или два по сравнению с сотней сбитых наших истребителей. Чанг убеждает нас, что американцы не хотят нанести нам слишком большой урон, чтобы потом установить деловые отношения.