* * *

Первой дивизией из подкреплений, прибывшей в Читу, была 201‑я. Поезда подъезжали к разгрузочным платформам, построенным специально для этой цели. Железнодорожные платформы были спроектированы (и построены в большом количестве) для транспортировки военных гусеничных машин. Для этого в конце каждого вагона располагались откидывающиеся наклонные рампы. Когда их откинули и закрепили, танки могли съезжать на бетонные площадки, у которых стояли поезда. Это было непросто – ширина вагонов была в лучшем случае такой же, как гусеницы танков, – но водители вели танки прямо и испускали вздох облегчения, когда танки оказывались на бетонных площадках. После этого военные полицейские, исполняющие обязанности регулировщиков, направляли танки к месту сбора. Командир 201‑й мотострелковой дивизии и его штаб уже стояли здесь, а командиры полков получили приказы, указывающие, по каким дорогам двигаться на северо‑восток, где они присоединятся к 5‑й армии Бондаренко. После их присоединения к ней 5‑я армия превратится в настоящую полевую армию вместо теоретического изображения на бумаге.

201‑я дивизия, подобно следующим за ней 80‑й, 34‑й и 94‑й дивизиям, была снаряжена новейшим русским вооружением и находилась в полной боевой готовности.

Их ближайшая задача заключалась в том, чтобы устремиться на северо‑восток и занять позицию перед наступающими китайцами. Двигаться придётся с максимальной скоростью. В этой части России мало дорог, а существующие покрыты гравием, что вполне подходило для гусеничных машин. Проблема заключалась в снабжении танков и бронетранспортёров горючим, потому что вдоль этих дорог было мало заправочных станций для грузовиков, курсирующих тут в мирное время.

201‑я дивизия реквизировала все автозаправщики, которые удалось обнаружить её офицерам. Но даже этого могло оказаться недостаточно, беспокоились снабженцы.

Правда, выбирать было не из чего. Если удастся доставить танки на запланированные позиции, то в крайнем случае придётся использовать их в качестве дотов.

Зато здесь были протянуты телефонные линии, дававшие возможность обходиться без радиосвязи. По всему району был отдан строжайший приказ соблюдать радиомолчание, и, таким образом, появление новых дивизий может оказаться внезапным для противника. Базирующиеся здесь американские и русские военно‑воздушные силы получили указание ликвидировать все тактические разведывательные самолёты, которые могли быть посланы китайцами. Все семнадцать китайских самолётов J‑6 и J‑7, считавшихся разведывательными, были сбиты ещё на подлёте к Чите.

* * *

Проблема китайской спутниковой разведки была, как ни странно, в Париже. Французская корпорация SPOT, которая эксплуатировала коммерческие спутники, ведущие фотосъёмку, получила многочисленные заявки по фотосъёмке Сибири, и хотя многие из них поступили от кажущихся законными западных компаний, всем было отказано. Хотя они не были таким совершенными, как разведывательные спутники США, птички SPOT были достаточно хороши, чтобы опознать многочисленные поезда, собравшиеся в Чите.

Поскольку Китайская Народная Республика по‑прежнему имела действующее посольство в Москве, власти начали подозревать, что Министерство государственной безопасности КНР имеет русских, действующих как платные шпионы и снабжающих информацией нового врага России. Те лица, которые находились под подозрением, были арестованы и допрошены Федеральной службой безопасности, причём находящиеся под особым подозрением допрашивались особенно сурово.

В их числе был Климентий Иванович Суворов.

– Вы находились на службе у вражеской страны, – заметил Павел Ефремов. – Вы совершили убийство по указанию вражеской разведки и состояли в заговоре с целью убийства президента нашей страны. Все это нам известно. Мы следили за вами в течение длительного времени. У нас есть вот это. – Ефремов достал фотокопию одноразового блокнота, извлечённого из тайника под скамейкой в парке.