— Тогда завтра и начнём, — подвёл итоги Семён Михайлович. — Приедешь ко мне в Синявскую на утреннем поезде, Петя тебя на станции встретит. Поживёшь у меня с недельку, поглядишь, чему и как я у других учусь.

— С огромным удовольствием, товарищ Будённый, — обрадовался я.

Мы тепло простились, затем Пётр Зеленский проводил меня из кабинета.

— Надеюсь, ты на меня не в обиде? — спросил я.

— За что? — удивился он.

— Ну, что по моей вине ты отпуска на родину лишился…

— Никуда он не денется, этот отпуск. Я Семёна Михайловича как облупленного знаю. А ты, смотрю, ловок драться. Может и меня поучишь?

— Отчего ж не поучить — конечно, поучу. Меня, кстати, Георгием зовут, для друзей — Жора!

— Пётр, можно Петя — не обижусь.

— Отлично. Петь, а там, кроме меня, другие учителя или инструктора будут?

— Само собой будут. У Семёна Михайловича подход серьёзный. Мало ему того, что турецкий и немецкий знает, так ещё и французскому обучается. Ну и про родной язык не забывает. Недавно диктант писал вместе с другими краскомами: не поверишь — у него тринадцать ошибок всего, а у других у кого за тридцать, а то и за пятьдесят, — с гордостью за командира ответил Зеленский.

— Ну, а женщины среди этих учителей есть?

Пётр улыбнулся.

— А ты с какой целью интересуешься?

— А ты догадайся, — подмигнул я.

— Что — ходок? — правильно интерпретировал мои слова он.

— Как же без этого, — продолжил изображать из себя охотника за женским полом я.

— Ну да, кто из нас не бабник, — согласился Пётр. — Даже сам — нет-нет и… Тем более, есть среди училок парочка симпатичных. Особенно та, что французскому учит!

Он мечтательно закрыл глаза.

Ага, вот она — рыба моей мечты. То есть подруга Медика, за которым я охочусь.

— Как её звать-величать-то?

— Кого? Училку французского?

— Ну да.

Он покачал головой.

— У вас в Москве все такие бойкие? Ещё не увидел, а уже как подкатить думаешь.

— И всё-таки…

— Ниной её зовут. Нина Савельевна Гречаных.

Я сделал зарубку в памяти.

— Тогда до завтра!

— До завтра, — кивнул Зеленский.

Художников велел мне прийти к нему сразу после визита к Будённому, но я решил немного подстраховаться и на всякий пожарный с полчаса походил, проверяясь нет ли за мной слежки. Как известно, бережённого…

Убедившись, что хвоста нет, я навестил непосредственного начальника и в деталях изложил Ивану Никитовичу, как плодотворно провёл нынешний день.

— Что ж, Будённый тебе поверил. Осталось ещё добиться того, чтобы тебе поверили остальные. Что касается этой Нины Савельевны, дам парням поручение покопаться в её прошлом.

— Только аккуратно, — попросил я. — Нельзя спугнуть раньше времени.

— Будь уверен, Быстров! Она даже не почует. Но и ты постарайся: чем дольше Медик ходит на свободе, тем больше у нас трупов и нераскрытых дел. И да, пока ты был у Будённого, у нас тут чрезвычайно происшествие произошло.

— А что стряслось, Иван Никитович?

— Андрюсенко прямо в камере отравили…

Глава 12

Я сжал зубы с такой силой, что наверное, раскрошил на них эмаль. Андрюсенко после того, как Медик убил его мать, охотно и даже с радостью делился с нами инфой, но вряд ли успел сообщить всё, что знал.

Убрали его по этой причине или из мести — не так важно. Главное, что произошло убийство, причём у нас под самым носом. А это крайне болезненный щёлчок для каждого сотрудника угро.