Девочка с виду лет одиннадцати – и уже беременная, как и та женщина! – вцепилась в ногу Чарли Дэниелса и изо всех сил пыталась прокусить ее чуть ли не насквозь. Визжа, как ягненок на бойне, Чарли дрыгал ногой, силясь отшвырнуть дикарку прочь, как опасную змею. Возможно, они могли бы оттащить девочку. Вместо этого Соренсон сломал ей спину прикладом дробовика, а затем огрел ее снова для пущей убедительности, когда она уже лежала в песке без движения лицом вниз.

Мальчишка обеими ногами обхватил поясницу Тома Дж. Бертона и зубами рвал его рубаху. Том натурально заверещал, когда парень добрался до кожи, вскрыл ее острыми зубами и присосался, точно огромная пиявка. Скорее всего, им удалось бы отлепить его, но среагировали парни снова не вполне адекватно. Когда мальчишка, не переставая вгрызаться Бертону в грудь, потянулся грязными руками к глазам полицейского, метя в них ногтями с явным намерением ослепить врага, Дик Парсонс чуть ли не всю жизнь друживший с Томом, на голых эмоциях ухватил руку парня и стал выкручивать ее назад, пока сустав не хрустнул. Взвыв от боли, парень покатился по земле, но Парсонсу этого было мало – он наступил на грудь оборванцу и разрядил в него всю обойму револьвера в упор. Уже напрочь лишенное жизни тщедушное тело подскакивало, ловя очередную пулю.

Они не задумывались о том, что делали, – что это была уже скорее расправа, нежели полицейская операция. И все же никто не остановился. Даже Питерс. Страх беспощадно бурлил в них, когда они помчались вверх по холму туда, где дым все еще валил из жерла пещеры. Там они нашли остальных – и израненную женщину.

«Я знал, что где-нибудь обязательно прячутся и мужики», – подумал Питерс. При этом он как-то упустил из виду то, что один из них – в очках. Не припомнил, что услышанный ими внизу крик тоже издавал мужчина.

Он был слишком отвлечен. Испуган. Раззадорен.

Ник низко склонился над телом Мардж. Он пытался поднять ее на ноги с тех пор, как началась стрельба, но ей было слишком больно, и, как ни осторожничал Ник, казалось, он только причинял ей еще большую боль. Выглядело так, словно ей сломали одну ногу, потому что, когда она в первый раз на нее налегла – потеряла сознание. С его собственной ногой не было никакой возможности нести ее. Он кое-как привел ее в чувство, но решил, что, наверное, будет лучше просто оставить ее здесь – теперь, когда он знал, что снаружи ждут люди, пришедшие им на помощь. Тощий, корчившийся на полу возле клетки, уже не выглядит таким безобидным, но с ним Ник мог справиться.

Он едва успел аккуратно опустить Мардж на землю, как к ним ворвалась полиция.

Едва услышав их, Ник повернулся, ибо не мог предположить ничего иного, кроме как то, что вернулись враги, – и тут же смекнул, что совершил ошибку. Он мгновенно узнал страх, застывший на лицах спасителей, и понял, что они способны пристрелить и его в этой суматохе, за компанию. Ник протянул к ним руки, желая показать, что в них ничего нет, что они пусты, и даже открыл рот, готовясь сказать: «Я свой! Я не с ними!»

Но слова застряли у него в горле. Под ошалевшим взглядом тучного шерифа Ник дернулся в сторону – и даже не успел толком услышать звука выстрела, убившего его.

* * *

Питерс увидел, как очки слетели с лица отлетевшего в угол пещеры мужчины. Он не сразу сообразил, что это за вещь вообще такая – очки, – но нутро подсказало: только что произошла какая-то неприятность, какая-то некрасивая ошибка. Но ведь мужчина бежал в сторону, да и руки не поднял, как положено, а вытянул перед собой… Да и в отношении намерений второго мужчины сомневаться не приходилось – он вроде и был сильно ранен, но все же, внезапно пригнувшись, бросился на них, замахнувшись раскладным ножом с черной ручкой.

Едва завидев блеснувшую сталь лезвия, Питерс выстрелил.