– Ну? – Зуфа улыбнулась.

– Ну вот я и подумал, что... ну, может быть, если я зайду, ты не откажешься мне рассказать, как здесь и что... – Мне казалось, что даже кончики ушей у меня сейчас вспыхнут, так неловко все это было. – Пришел, а ты уходишь...

– А меня пораньше сегодня отпустили, за воскресную отработку... Ну помнишь, когда мы в трамвае встретились, так я хоть выспаться хотела. – Она словно бы машинально поправила волосы. – А через неделю отпуск – пугали‑пугали, но дали все‑таки. – И она уж совсем весело тряхнула своей роскошной черной гривой, с большим трудом собранной в хвост.

Я опустил голову, уши пылали... конечно, ей не до меня. Да ее и ждет, наверное, уже кто‑нибудь...

– Ладно... тогда раз ты торопишься... я, того, пойду...

– Подожди, ты что, правда ко мне зайти хотел или так, мимо?

Я вздохнул.

– Правда...

– А... зачем?

– Ну... я думал... я тебя погулять приглашу, а ты мне город покажешь... я же здесь ничего не знаю.

– Ой, ну ты меня прости, я просто такая злая выскочила, а тут ты!.. А что тебе показать?

– То, что тебе нравится, то и покажи.

– Ну ладно, пошли... Ты пиво любишь?

– Да, – твердо ответил я и сам себе поверил. Я был очень везучим человеком.

А потом мир вокруг стал совсем прекрасным. Прихлебывая пиво из сине‑серебряных банок, мы плыли на лодке водянника по Вельдан‑каналу, и Зуфа, почти не отвлекаясь на пиво, рассказывала мне о канале (водянник усмехался), о набережной, о кварталах на берегу. По каналу шли непрерывные потоки судов, перевозящих грузы. Вельдан – единственный город, где еще 10 лет назад, в год развала Союза Рас, с помощью спокойных и расово‑безразличных водянников сумели‑таки замкнуть часть реки в третье транспортное кольцо и хоть как‑то справиться с грузопотоком. Правда, поговаривали, что сейчас речь уже идет о четвертом, благо пожизненный мэр у нас (она так гордо и сказала: "у нас, вельданцев") оказался из бессмертных. Но набережные были красивы, и городские кварталы, отреставрированные все тем же мэром, тоже были красивы, и они же были самые старые в городе – до создания канализации (пусть и магической) все разумные предпочитали селиться у воды.

– Откуда ты все это знаешь?

– Да я ж сначала гидом хотела работать – но не вышло...

– Почему?

– Да там орков не очень... Как будто этим иномирцам не все равно, орк ты, или гоблин, или урук‑хэ, или полукровка. Да они и гнума от дварфа‑то не отличат.

– А сами‑то они кто?

– Да Силы их знают. По виду чаще хуманы или вообще что‑то неприметное, а по мыслям все разные. И эльфы бывают, и гнумы, и тролли‑перевертыши, и вампиры... У нас‑то все проще – посмотришь на человека и сразу видно, кто он и чего от него можно ждать, ну, за редким исключением. А иномирцы все выглядят почти одинаково, да только снаружи. Но хоть в туризм я не попала, а все ж в справочной мои знания иногда и пригодиться могут. Так что я не жалею, что рискнула. Ну что меня в родном алле ждало? Замуж в, – она замешкалась, – ...ну, по‑вашему, лет в 13‑15, а потом всю жизнь работать на мужа вместе с еще пятью‑десятью женщинами либо на полях, либо шерсть выделывать да за скотом ходить – в общем, самую тяжелую и грязную работу делать, которую никто в его роду делать не хочет. Ты думаешь, почему орчанки так быстро стареют?.. Ой, ну что‑то я разнылась, достал меня тот горный баран в справочной. А ты, я вижу, в порядке. И не такая уж дыра эта ваша контора, раз третий ранг дали почти сразу.

Я хвастаться не хотел, но раз уж она сама начала... Нет, никаких тайн я, конечно, не выдавал, но намекнуть намекнул, что занимаюсь делами очень серьезными и что попал в очень крутую контору, только уж очень секретную, и потому должен молчать.