Первая государственная магическая академия потому и первая. На нас еще много каких практик обкатают, прежде чем получится выстроить толковую систему образования чародеев. Ведь, например, никто не запрещает той же выпускнице бытового колледжа со временем получить более высокую квалификацию. Ну, или инженеру-артефактору изучить смежные области в специализированном месте.

Горничная остановилась перед дверьми в очередную гостиную и, осторожно постучав, приоткрыла створку.

— Мирослава Анатольевна, к вам Иван Владимирович Моров, — объявила она, заглянув внутрь помещения.

— Пусть зайдет, Настя, — отозвалась девушка.

Служанка отступила в сторону, освобождая для меня проход. Я кивнул и переступил порог, сразу же оказавшись в довольно просторном помещении. Помимо обязательных диванчиков и кресел вдоль стен тянулись стеллажи с книгами. Правильное освещение, температура и влажность.

— Здравствуйте, Иван Владимирович, — поднявшись на ноги, улыбнулась мне Мирослава Анатольевна. — Рада вас видеть.

— Это взаимно, — кивнул я, шагая ближе.

— Прошу, располагайтесь, — поведя рукой вокруг, предложила Герасимова. — Полагаю, раз вы не только зашли к отцу, но и решили со мной поговорить, дело касается чего-то личного?

— В целом, да, — ответил я, опускаясь в кресле рядом с ее столом.

Мирослава Анатольевна захлопнула книгу, которую читала перед моим приходом, после чего медленно отодвинула томик на край столешницы.

— Чай, кофе? — предложила девушка.

— Нет, спасибо, я вряд ли задержусь, — покачал головой я. — Ваш отец сказал, вы в меня влюблены, Мирослава Анатольевна.

Она чуть склонила голову набок, внимательно наблюдая за мной.

— Ну-у-у, — протянула она, — скажем так, вы мне очень симпатичны. Однако я вроде бы никогда не говорила ничего про любовь. Впрочем, вы же знаете этих отцов девиц, им вечно мерещится не то, что есть на самом деле… Мы не можем быть прагматичными и логичными особами, у нас в юбках ветер, а в головах розовая вата.

Я вежливо улыбнулся.

— Но раз вы задали вопрос так, то я полагаю, что шансов у меня не осталось, — не сводя взгляда с моего лица, произнесла Герасимова. — А значит, этот разговор — возможно, последний откровенный между нами. И вы выбрали Снежану Александровну. Что ни разу не удивительно, ведь она куда старше нас, юных студенток. К тому же у нее есть ровно то положение, при котором она будет не совсем равной вам. А род Макаровых станет поддерживать вас, потому как больше шансов возвыситься у них не будет. Кроме того, семья эта маленькая, ее несложно контролировать. И не богатая, а значит, всегда можно будет небольшими пожертвованиями поддерживать свой вес на общесемейных собраниях. Макаровы будут обязаны вам всем, и при этом не слишком давить на вас. Вы их благодетель.

Я кивнул, демонстрируя, что услышал ее слова.

— Вы так спокойно рассуждаете об этом.

Мирослава Анатольевна улыбнулась.

— Что поделать, Иван Владимирович? Разве у меня есть какие-то еще варианты? — усмехнулась она. — Мне неприятно, что вы предпочли другую, но ведь жизнь на этом не закончилась, верно? Мне еще не так уж и много лет, смогу найти себе подходящего жениха. Не воевать же нам с вами в самом деле?

Она рассмеялась, но я слышал, что смех этот нервный.

— Нет, воевать я не собираюсь, — подтвердил я. — А кроме того, вы, Мирослава Анатольевна, как самостоятельная личность, являетесь одним из наших деловых партнеров. Так что портить отношения с инвестором я бы не хотел. Однако рад слышать, что вы адекватно воспринимаете тот факт, что я скоро женюсь и между нами ничего не будет.