— Но ты не будешь сражаться?

— Не думаю.

Старбак нахмурился.

— Ты храбрее меня, Адам, Боже мой, так оно и есть.

— Разве? Я бы не осмелился сбежать с…, - Адам помедлил, будучи не состоянии подобрать достаточно деликатное слово для описания весьма неделикатной Доминик, — я бы не осмелился рисковать всей своей жизнью ради прихоти! — его слова прозвучали скорее с восхищением, чем осуждающе.

— Это была лишь глупость, — признался Старбак.

— И ты бы никогда не поступил так снова? — спросил его Адам с улыбкой, а Старбак подумал о Салли Траслоу и промолчал. Адам сорвал травинку и смял ее пальцами. — Так как ты посоветуешь мне поступить?

Значит, Адам еще не принял окончательное решение? Старбак улыбнулся.

— Я скажу тебе, что делать. Просто будь рядом с отцом. Играй в солдататики, наслаждайся походной жизнью и проведи прекрасное лето. Мир придет, Адам, может, после одного сражения, но придет, и скоро. Зачем рушить счастье твоего отца? Чего ты этим добьешься?

— Честно? — спросил Адам. — Я должен жить в мире с собой, Нат.

Адам находил это трудным, как прекрасно было известно Нату. Он был строгим и требовательным юношей, особенно по отношению к себе. Другим он мог простить слабости, но только не себе.

— Так почему же ты вернулся? — снова перешел в наступление Старбак. — Только лишь чтобы возродить надежды твоего отца перед тем, как его разочаровать? Боже мой, Адам, ты говоришь о моем долге перед отцом, но в чем заключается твой? Выступать перед ним с проповедями? Разбить ему сердце? Почему ты здесь? Потому что ожидаешь, что твои арендаторы и соседи будут сражаться, но думаешь, что сможешь отсидеться в тылу, потому что тебя мучают сомнения? Боже мой, Адам, тебе гораздо лучше было бы остаться на Севере.

Адам долгое время не отвечал.

— Я здесь, потому что слаб.

— Слаб! — это качество Старбак уж точно не смог бы отнести на счет своего друга.

— Потому что ты прав, я не могу разочаровать отца. Потому что я знаю, чего он хочет, и мне нетрудно это ему дать, — Адам покачал головой. — Он так щедр и так часто разочаровывается в людях. Я и правда хочу сделать его счастливым.

— Тогда Бога ради, надень форму, поиграй в солдатики и молись о мире. И вообще, — сказал Старбак намеренно беспечно, — я не могу вынести мысли о лете, проведенном без твоей компании. Разве ты можешь вообразить, что адъютантами твоего отца будем только мы с Итаном?

— Тебе не нравится Итан? — Адам заметил неприязнь в голосе Старбака и, казалось, был этим удивлен.

— Похоже, это он меня не любит. Я выиграл у него в споре пятьдесят баксов, и он мне этого не простил.

— Деньги — его слабое место, — согласился Адам. — Вообще-то я иногда гадаю, не по этой ли причине он решил жениться на Анне, но это недостойное подозрение, не правда ли?

— Недостойное?

— Конечно.

Старбак вспомнил, как Бельведер Дилейни озвучил те же самые подозрения, но не упомянул об этом.

— А почему Анна хочет замуж за Итана? — спросил он вместо этого.

— Она просто хочет сбежать, — ответил Адам. — Ты можешь себе представить жизнь в Семи Источниках? Она считает, что замужество — ее билет на свободу, — Адам вскочил на ноги, натягивая штаны, это быстрое движение было вызвано приближением двуколки, которой правила Анна собственной персоной.