|
Клеон аккуратно разгрызал скорлупу и отправлял семечки в рот. Селдон не был большим любителем этих орешков, но, конечно же, не смог отказаться, когда Император угостил его, и вынужден был съесть несколько штук. Рука Клеона была занята скорлупой, и он растерянно смотрел по сторонам, не зная, куда бы их выбросить. Урны-дезинтегратора поблизости не было. Зато неподалеку, вытянувшись по струнке, как и следовало в присутствии Императора, и почтительно склонив голову, стоял садовник. - Садовник! - окликнул его Клеон. Садовник поспешно приблизился. - Сир! - Выбросьте куда-нибудь мусор, - сказал Клеон, пересыпая скорлупу в услужливо подставленную ладонь садовника. - Слушаюсь, сир. - Тогда уж и у меня заодно заберите, Грубер, - попросил Селдон. Грубер протянул руку и почти застенчиво проговорил: - Слушаюсь, господин премьер-министр. Он поспешно удалился, а Император с любопытством посмотрел ему вслед. - Вы что, знакомы с ним, Селдон? - О да, сир. Старый приятель. - Садовник? Ваш старый приятель? Кто он такой? Может, бывший математик? Неудачник какой-нибудь? - Нет, сир. Ничего такого. Может быть, вы помните один случай. Это произошло тогда, когда... - Селдон прокашлялся, придумывая, как бы более тактично и осторожно назвать случившееся. - Когда, вскоре после того как вы своей милостью назначили меня премьер-министром, моей жизни угрожал некий сержант. - А, покушение, - небрежно проговорил Клеон и поднял глаза к небесам, словно искал там успокоения. - Просто не понимаю, почему это все так боятся произносить это слово. - Может быть, потому, - сказал Селдон, в душе презирая себя за то, что лесть теперь так легко срывалась у него с языка, - что все мы гораздо больше печемся о том, как бы чего-нибудь непредвиденного не случилось с нашим Императором, чем вы сами, сир. Клеон иронично усмехнулся. - Ну-ну... А при чем тут Грубер? Так его зовут? - Да, сир. Мандель Грубер. Уверен, вы вспомните, как обстояло дело. Некий садовник бросился мне тогда на помощь. Он был готов голыми руками защищать меня, не испугавшись вооруженного сержанта. - Ах да. Так это он самый и есть? - Да, сир, это он. С тех пор я считаю его своим другом и почти всякий раз, когда прогуливаюсь по парку, встречаю его. У меня такое впечатление, что он взялся меня оберегать. И, естественно, я питаю к нему самые добрые чувства. - А я вас и не виню нисколько... Кстати, раз уж мы коснулись этого вопроса... как поживает ваша отважная супруга, доктор Венабили? Что-то я ее редко вижу. - Она ведь историк, сир. Вся в прошлом. - Слушайте, вы ее не боитесь? Я бы боялся, будь я на вашем месте. Мне рассказывали, как она налетела на сержанта. Его можно пожалеть. - Она горой стоит за меня, сир. Боится. Правда, в последнее время бояться нечего. Все спокойно. Император задумчиво посмотрел в ту сторону, куда ушел садовник. - А мы как-нибудь вознаградили этого человека? - Я позаботился об этом, сир. У него жена и две дочери, и я так устроил, что для каждой из дочерей отложена значительная сумма на образование их детей в будущем. - Хорошо. |
