— Какими судьбами? — клинок лёг на шею Шардаша, заставив того распластаться на полу.

— У меня есть важные сведения об убийстве вашего сына, Темнейший, — как можно спокойнее ответил профессор.

Прикосновение меча обжигало. Он был заточен так остро, что оставлял порезы. А ведь император просто прислонил клинок к коже.

— Говори! — Темнейший убрал меч в ножны и отошёл.

Взмах руки — и за императором из воздуха возникло кресло. Темнейший сел и разрешил обоим гостям подняться с колен.

— Предупреждаю, — император чётко выговаривал каждое слово, — если вы явились по просьбе Ролейна, распрощаетесь с жизнью. Если напрасно потратите моё время, тоже лишитесь голов. Даю ровно пять минут, а после вас ждёт свидание с вампирами.

Шардаш кивнул, шагнул вперёд и преклонил перед Темнейшим колено.

Джаравел продолжал щуриться. На висках набухли вены, верхняя губа приподнялась, обнажив клыки. Император поглаживал перстень с розами, а между пальцами то вспыхивало, то гасло зеленоватое свечение.

Любая ошибка, любое неверное слово стоило бы Шардашу жизни. Он видел все признаки нервного раздражения, ощущал напряжение мышц якобы расслабленного Темнейшего.

Собравшись с мыслями, профессор изложил факты. Он ни разу не упомянул имя Ролейна Асваруса, помня, с какой яростью выплюнул его пару минут назад император.

Темнейший не прерывал Шардаша, слушал внимательно. Голову наклонил влево — хороший знак.

— Руку! — стоило профессору умолкнуть, последовал короткий приказ.

Шардаш встал и вложил ладонь в пальцы императора.

Знакомый туман окутал сознание, оторвав от мира.

Император долго и упорно просматривал его мысли и память, а потом, откинувшись на спинку кресла, промурлыкал:

— А ведь вы многого не договариваете, Тревеус Шардаш. И уже не помните моего обещания. Я вас не прощал.

Это грянуло как гром среди ясного неба.

Мериам ринулась вперёд, бросилась в ноги Темнейшего с твёрдым желанием любой ценой вымолить спасение любимого, но профессор зажал ей рот рукой.

— Я помню, ваше императорское величество, — глухо ответил он. — Ваше право, только оскорбления не было.

Император скривился, встал и покачал головой:

— Ничему вас жизнь не учит.

Зеленоватое облачко слетело с пальцев Темнейшего и, приняв форму черепа, зависло над Шардашем. Тот непроизвольно сжался, ощутив покалывание в шее и мощь сгустившихся в опасной близости чар. В арсенале профессора не нашлось бы ничего, что бы могло противостоять магии демонов.

— Теперь говорить буду я, — голос императора раскатисто отразился эхом от потолка. Глаза сверкнули алым, зрачки исчезли.

— Вы, — палец с чёрным ногтем ткнул в лицо Шардаша, — явились, чтобы выгородить учителя. Однако раскопали кое-что интересное. Если это правда, помилую, если хоть в чём-то ошиблись, отправлю на подножный корм. Надеюсь, вы понимаете, кого обвиняете? Поверьте, Тревеус Шардаш, месть демона — крайне неприятное блюдо.

— Мои догадки разделяет граф Элалий Саамат. Мериам подтвердит. Она говорила с ним и собственными глазами видела внутренний документ с описанием гибели члена ордена Змеи.

Темнейший издал невнятное шипение и обернулся к адептке, наградив её улыбкой палача.

— Ручку, милая, — промурлыкал император. — Слушать тебя я не стану.

Мериам, дрожа, протянула ладонь и зажмурилась: на мгновение показалось, что таким же заклинанием с черепом наградят и её. Обошлось.

Адептку будто качало на волнах, а потом накрыло девятым валом. Звуки, запахи и ощущения притупились.

— Интересно, — черный ноготь, коснувшийся щеки, заставил Мериам очнуться и открыть глаза.