|
– Естественно, мы разделяем глубокую озабоченность Соединенных Штатов в связи с трагической гибелью “Дифайэнта” и ее экипажа. Ничего более в данный момент сказать вам не могу. – В таком случае, сэр… – начал было телевизионщик, но тут его нетерпеливо оборвал другой репортер: – Слушай, приятель, не возражаешь, если еще кто нибудь задаст вопрос? Кроме телевидения, пока еще есть и газеты. Его поддержал одобрительный ропот среди других журналистов, и Джеймс Хауден мысленно усмехнулся. Он заметил, как комментатор вспыхнул и сердито кивнул съемочной группе. Эти кадры, догадался премьер министр, впоследствии, конечно, вырежут. Поставивший на место телевизионщика репортер, средних лет журналист по имени Джордж Хаскинс, представлявший виннипегскую “Фри пресс”, не терял времени: – Мистер премьер министр, я бы хотел задать вопрос не насчет Вашингтона, а по поводу позиции правительства в отношении этого человека без гражданства. Джеймс Хауден сдвинул брови. Несколько озадаченно переспросил: – Что то не совсем вас понял, Джордж. – Я говорю об этом Анри Дювале, сэр, о том самом парне в Ванкувере, которого не впускает министерство по делам иммиграции. Не скажете ли нам, почему правительство заняло такую позицию? Хауден перехватил взгляд Брайана Ричардсона, и партийный босс энергично протолкался вперед. – Джентльмены, сейчас, как вы понимаете, не время… – начал было Ричардсон. – Черта с два, Брайан! – вспылил Хаскинс. – По всей стране это новость номер один. Кто то из журналистов ворчливо добавил: – С этими телевизионщиками и представителями по связям с общественностью теперь уже и спросить ничего нельзя. Джеймс Хауден преувеличенно добродушно вмешался в назревавшую перепалку: – Я отвечу на любой вопрос, если смогу. Я ведь всегда так поступал, разве нет? – Да, сэр, конечно, не о вас речь, – согласился Хаскинс. – Вот только другие все пытаются помешать. Репортер метнул негодующий взгляд в сторону Брайана Ричардсона, который и не подумал отвести глаз, храня на лице бесстрастное выражение. – Я только сомневаюсь, очевидно, как и мистер Ричардсон, – заметил премьер министр, – что такой вопрос уместен в данный момент. Хауден надеялся, что ему удастся увести разговор в другую сторону; если нет, придется выкручиваться. Иногда он думал, что иметь пресс секретаря на такие вот случаи – как у президента США – большое преимущество. Но от учреждения такой должности упорно воздерживался из опасения стать труднодоступным для окружающих. Томкинс из торонтской “Стар”, сдержанный, ученого вида англичанин, пользовавшийся в столице огромным уважением, вежливо сообщил: – Дело в том, сэр, что большинство из нас получили телеграммы от редакторов с требованием процитировать ваше заявление по поводу этого Дюваля. Похоже, множество людей интересуется, что с ним будет. – Понятно. Избежать этой темы, значит, не удастся. Даже премьер министр, если он достаточно умен, не может оставить без внимания подобную просьбу. Хаудена, однако, бесило, что теперь внимание публики будет частично отвлечено от его визита в Вашингтон. Хауден задумался. Краем глаза он заметил протискивавшегося вперед Харви Уоррендера, но умышленно игнорировал его присутствие, с раздражением вспомнив, что именно тупое упрямство Уоррендера привело к тому, что сейчас происходит. Он взглянул на Ричардсона. В глазах директора партии ясно читался упрек: “Я же предупреждал, что будут неприятности, если мы не приструним Уоррендера”. |
